Не провел ли он в Шотландии слишком много времени? Каким был задиристый 20-летний Златан? Разрешил бы он своему сыну выступать за «Рейнджерс»? Хенрик Ларссон ответил на эти и многие другие вопросы болельщиков.
Редакция 442 прибыла на бескрайние просторы Скандинавии. Буквально в паре миль отсюда снимали популярный детективный сериал «Мост». Этим осенним днем в воздухе витает ощущение того, что что-то должно произойти. Хенрик Ларссон заканчивает уже второй сезон у руля «Хельсингборга». Вполне вероятно, что команда закончит текущую кампанию в зоне вылета. К тому же болельщики активно конфликтуют с тренером и его сыном. «Все складывалось не так, как хотелось бы» — признает 45-летний Ларссон.
Но сегодня на стадионе «Олимпия» царит более оптимистичное настроение. Болельщики клуба сменили гнев на милость. Если вспомнить славные дни футболиста Ларссона, то это и неудивительно.
Кто был вашим футбольным идолом в юности?
У меня была кассета с записями выступлений Пеле, которые я пересматривал постоянно. Приходя домой из школы, я включал их и выключал только тогда, когда уходил на тренировку. Я встречался с ним дважды: в 1998 и пару лет назад. Я попросил сфотографироваться с ним. И неважно, что мне было тогда 41 или 42 года!
Насколько близки вы были к тому, чтобы распрощаться с мечтали о карьере футболиста, когда начались проблемы в юношеской команде «Хогаборга»?
На самом деле я никогда не задумывался об этом. Да, было трудно: я был маленького роста и другие ребята росли быстрее меня, но мне слишком нравился футбол. Я и не думал сдаваться. Многие прощались с мечтой лишь потому, что у них возникли трудности. Чтобы добиться успеха, нужно быть настойчивым.
Когда мне было 18, я отправился на просмотр в «Бенфику», но не смог понравиться Свену-Йорану Эрикссону. В 21 год я работал грузчиком в компании по поставке овощей. Я не хотел всю жизнь прожить так. К счастью, мне позвонили из «Хельсингборга» и предложили контракт. Это было великолепно. Остальное — история.
Вы действительно сбросили журналиста в бассейн?
Да! [Смеется] Я просто подшутил над одним из местных журналистов. Но я был не один, еще пара ребят помогли мне. Мы решили, что это будет смешно. Нужно отметить, что он был полностью одет — поэтому шутка удалась. Тот журналист критиковал меня до этого, но сделал я это не из-за критики. Он до сих пор с улыбкой вспоминает тот эпизод, когда встречается со мной.
Когда вы в последний раз защищали цвета сборной Швеции на Чемпионате мира в 1994 году, команда заняла третье место. Можно ли считать тот состав одним из лучших в истории страны?
В современной истории — несомненно. Каждый раз, когда речь заходит о ЧМ, люди вспоминают об этом. Мне было 22 года. То, что мне удалось воплотить в жизнь мечту детства, было просто фантастикой. Да еще и команда закончила турнир в ранге бронзового призера! Мне тогда еще повезло забить в матче за третье место, а до этого я успешно реализовал пенальти в ворота сборной Румынии в послематчевой серии четвертьфинала. Это было очень волнующе, но я бил пенальти с шести лет. Хотя в тот момент я как раз был ну очень близок к тому, чтобы угодить в стойку! У такой ситуации лишь два возможных исхода: или ты ломаешься, или это делает тебя сильнее. В дальнейшей карьере мне помогло это, ведь я мог говорить: «Да... В моей карьере не было более напряженного момента, чем тот пенальти».
Насколько странной для вас казалась ситуация, когда вам пришлось идти в суд, чтобы просто получить разрешение на переход из «Фейеноорда» в «Селтик»?
Очень странные ощущения! В «Фейеноорде» интерпретировали одно из условий моей контракта в свою пользу, но я и мой адвокат точно знали, что на самом деле все обстояло несколько иначе. Я не был тогда доволен своим клубом. Но сейчас у нас с представителями клуба отличные отношения.
У меня порой были трудности во время выступлений и ухода из «Фейеноорда», поэтому я отправлялся в Шотландию не в лучшем настроении. К счастью, после переезда все наладилось, ведь там был Вим Янсен. Он общался со мной в Голландии, так что знал, какого игрока они покупают.
Что вы почувствовали, когда в дебютном матче за «Селтик» после вашего удара мяч по странной траектории попал на Чика Чарнли и тот забил?
Ну, это все-таки был не самый лучший пас. Лучше было бы, если бы я вообще забил в дебютном матче. Но за такую траекторию нужно благодарить Даррена Джексона, который помешал полету мяча. Но такое случается. После матча я сказал журналистам, что в этом была моя вина, хотя я так на самом деле и не думал.
Сейчас я виню во всем Даррена Джексона, и он об этом знает! Но так вышло, и я смог с этим смириться.
Ваше лучшее воспоминание со времени выступлений за «Селтик»?
Воспоминаний очень много! Начиная с того дня, когда мы помешали «Рейнджерс» завоевать десятый титул кряду, требл и, естественно, финал Кубка УЕФА. Вообще, их штук пятьдесят навскидку. Когда я переходил в «Селтик», я практически ничего не знал о клубе. Со мной вместе к клубу присоединилось человек семь, и мы не осознавали, что нас ждет.
Чуть позже ко мне пришло понимание того, что мы должны помешать «Рейнджерс» завоевать десятый титул подряд и стать первой командой, которой покорилось такое достижение. Мы не понимали всего масштаба. Мы не осознавали, насколько трудно будет это сделать.
Кто был лучшим из тренеров, с которыми вы работали?
Мне довелось работать с многими хорошими тренерами: Вим Янсен, Мартин О’Нил, Франк Райкард и Алекс Фергюсон — лишь немногие из них. Мартин знал, как всех мотивировать. Помню, как перед выходом на поле в выездном матче Кубка УЕФА с «Ливерпулем», в котором мы должны были забивать после 1-1 на «Селтик Парк», он сказал, что мы должны рвать и метать ради него. Я тогда еще подумал про себя: «Твою ж мать, я сделаю все, чтобы ни о чем не жалеть после этого матча».
В 1999 году появилось то кошмарное фото, где ваша нога изогнулась в двух местах. В то время вы играли за «Лион». Действительно эта травма была такой ужасной, как выглядела?
Ну, после нее я окончательно попрощался с карьерой «модели ног», хотя до этого мне говорили, что ножки у меня очень даже ничего! [Смеется] У меня по сей день стоит титановая пластина. Сразу же после того, как я понял, что сломал ногу, я сделал две вещи: сказал голландскому рефери, что «кажется, я сломал ногу», потом приподнял ее и заметил, что смотрит она как-то не в правильную сторону; а потом, лежа на газоне, я стал мысленно подсчитывать, сколько у меня есть месяцев на восстановление к Чемпионату Европы. Тогда был октябрь, а Евро-2000 должно было пройти следующим летом. Моей целью было сыграть на нем, и я смог это сделать. Но дайте мне прояснить одну вещь: я рад, что я сломал ногу в 99, а не 87 или 79, иначе я бы просто поставил крест на своей карьере.
После травмы вы заиграли лучше, чем когда-либо. Благодаря чему это стало возможно?
Многие люди делали для меня все возможное, чтобы я смог вернуться еще сильнее. Билл Лич, хирург, физиотерапевты Брайан Скотт и Кенни МакМиллан, массажист Грэм Куинн и тренер по фитнесу Джим Хендри потрудились на славу.
Мне неожиданно стало трудно делать привычные вещи, как например, сходить в туалет. Не думаю, что меня сможет понять тот, кому не приходилось пройти через это. Но все эти трудности лишь мотивировали меня работать еще усерднее, чтобы вернуться и играть. Я делал абсолютно все, что было в моих силах.
В своем первом полном сезоне после травмы вы завоевали «Золотую бутсу». Насколько вы гордитесь этой наградой?
Ни один скандинавский игрок не может похвастать тем, что он завоевывал «Золотую бутсу». Я забил 53 гола в том сезоне, 35 из них в чемпионате. Я был очень горд этим показателем, но я не смог бы сделать этого без своих одноклубников — Криса Саттона, Тома Бойда, Алана Томпсона, Дидье Агата, Реджи Блинкера, Джеки Макнамары и Любо Моравчика.
Я когда-то читал, что вашим любимым партнером по атаке был Крис Саттон, который уступал некоторым из более звездных и талантливых игроков. Это правда?
Да, это так. У нас Крисом возникли действительно хорошие отношения. Мы прекрасно понимали друг друга и активно общались вне футбольного поля. Мы даже семьями дружили и дружим до сих пор.
Что самое странное застревало в ваших дредах?
Защитники! Они всегда пытались за них зацепиться! Дреды было легко носить: я вставал и просто стряхивал их. Если они становились слишком длинными, я просто их скручивал. Но в конечном итоге я стал слишком стар для них.
Почему вы праздновали голы с высунутым языком?
Так получилось, что я увидел на одном из фото после матча свое празднование гола именно таким образом и подумал, а почему бы мне не сделать это своей фишкой. Но я начал получать письма от разгневанных родителей, чьи чада бегали с высунутыми языками по дому. Со временем мне надоела эта макулатура и я перестал так праздновать.
На Чемпионате мира 2002 года вы играли в нападении в паре с 20-летним Златаном Ибрагимовичем. Во время своего первого большого турнира он был уже тем Златаном, которого мы знаем?
Тогда он был более наивным, но уже поражал своим темпераментом и игрой. У него был талант, но еще не хватало практических навыков. Меня еще тогда спросили, какого класса игроком он может стать. Я ответил, что у него было все, что нужно, и все зависело только от него. Сейчас он один из лучших нападающих мира и был им не один год.
Было ли поражение в финале Кубка УЕФА от «Порту» худшим днем в вашей карьере?
Да. Мы полностью доминировали во время матча, а я даже забил два гола, но этого все равно оказалось недостаточно. Было очень трудно принять поражение. Победа в большом европейском турнире была так важна для игроков и болельщиков «Селтика». Столько людей отправились в Севилью, даже не имея билетов на матч, просто для того чтобы на больших экранах города увидеть, как мы побеждаем... [с надрывом после небольшой паузы] но мы не смогли это сделать. У меня до сих пор мурашки по коже от воспоминаний. Тот состав «Порту» победил в Лиге Чемпионов в следующем сезоне, что лучше всего показывает их мощь.
Насколько трудно вам далось решение уйти из «Селтика» и перейти в «Барселону»?
Было трудно, но мне казалось, что стоит мне не забить в паре матчей — все местные СМИ затрубили бы: «Это больше не прежний Ларссон». Я решил не затягивать. У меня оставался еще один год по контракту, но, чтобы не порождать лишние слухи, я сразу же заявил, что не собираюсь продлевать контракт с «Селтиком».
В моих услугах были заинтересованы более 30 клубов, но я рассматривал предложения из Испании, потому что мечтал играть в более теплых краях. Я не хотел бороться за выживание, так что считал потенциальных середнячков лучшими вариантами. Но потом мне позвонили из «Барсы», и я согласился!
После поражения в финале Лиги Чемпионов 2006 года игрок «Арсенала» Тьерри Анри сказал: «Люди много говорят о Самюэле Это’О и Рональдиньо, но им стоит больше внимания уделять тем игрокам, которые действительно решают. Например, Хенрик Ларссон, который сделал два ассиста». Вам было приятно слышать такое?
Да, да еще и от такого игрока. Хорошо, что у меня была возможность выйти на поле и что-то изменить. Когда Это’О и Жулиано Беллетти забили, я про себя ликовал! «Да!» Ведь я с детства мечтал о Лиге Чемпионов. Это был лучший момент в моей карьере, несомненно.
Рональдиньо называл вас своим идолом. Какие у вас были отношения?
Каждое утро он в шуточной манере здоровался со мной: «Здравствуй, Идоло!» Это было прекрасно! Но нельзя было сказать это же о его тогдашней игре. Правда, не стоит забывать и о том, под каким давлением он находился. Снимаю перед ним шляпу за то, что ему удавалось, несмотря ни на что, каждое утро возвращаться на базу с улыбкой во все 32 зуба. Он прекрасный человек.
Вы понимали, каким потенциалом обладал юный Лионель Месси, который тогда только начинал стучаться в первую команду «Барселоны»?
Помню, как Джованни ван Бронкхорст во время предсезонного тура спросил у меня: «Кто этот парень?» Потом я тоже обратил на него внимание и подумал: «Вау». Контроля мяча и баланс были его сильными сторонами еще тогда. В те времена он был неплох, но сейчас он просто поразителен. Он тогда еще не умел делать все то, что с легкостью проделывает сейчас. Но еще тогда порой хотелось вскрикнуть: «Что он творит, твою мать!»
Почему вы решили уйти из «Барселоны»?
Я больше не хотел сидеть на лавке запасных. Я понимал, что впереди у меня всего несколько лет на наивысшем уровне, и я не хотел провести их на лавке. Поэтому я вернулся в Швецию, чтобы играть. К тому же моему сыну как раз исполнилось 18 лет, а я хотел быть ближе к нему. И мое решение было правильным. Я завоевал Кубок Швеции с «Хельсингборгом», но важнее то, что я был дома со своим сыном. И он чувствовал себя отлично.
Сейчас ваш сын выступает за «Хельсингборг», но слухи связывали его будущее с «Рейнджерс». Если бы он все-таки перешел туда, то вы бы отреклись от него?
Он бы никогда не посмел сделать это! [А как насчет «Селтика»?] Ему решать. Если он будет достаточно хорош для этого, то шанс у него будет. Он перспективный игрок, но ему приходится сталкиваться с большим давлением, чем другим 19-летним игрокам в Швеции. В первой половине сезона он играл потрясающе, но когда вся команда немного сдала, ему пришлось столкнуться с намного большим количеством критики лишь потому, что он мой сын. Но он сильный, он справится.
Вы жалеете о том, что провели в «Манчестер Юнайтед» всего два месяца в 2007 году?
Да, возможно, это единственная вещь в моей карьере, о которой я действительно жалею. Мне следовало бы остаться. Поступи я так, то уже в следующем сезоне я бы смог завоевать золотые медали Премьер-Лиги. Но у меня на руках был контракт с «Хельсингборгом», и я считал, что разрывать его было бы неправильно.
В «Юнайтед» ко всему подходили с высочайшим профессионализмом. Когда мне нужно было отправиться на крестины моего племянника, клуб заказал мне чартер после матча. «Юнайтед» действительно уделял много внимания игрокам.
Какой он, ваш лучший гол в карьере?
Я бы сказал, что это удар с небольшого расстояния в ворота «Рейнджерс». Он был важен для меня, потому что я сначала поиздевался над Бертом Контерманом, а потом мяч пролетел мимо Стефана Клоса, покинувшего ворота и не успевшего среагировать на мой удар с левой ноги. Люди до сих пор много говорят о том голе.
Вы не жалеете о том, что провели слишком много времени в Шотландии, пусть вы там и добились фантастических показателей?
Нет, я играл в самых престижных турнирах — Лига Чемпионов, Кубок УЕФА, Чемпионаты Европы и мира, забивал везде голы. Даже в 35 лет я доказал всем, что мне под силу играть за «Манчестер Юнайтед», хотя пик моей формы уже и миновал.
[Переходя в «Барселону» и «Манчестер Юнайтед» вы хотели кому-то что-то доказать?] Нет. Я все и всем доказал еще во время ЧМ 2002 года, когда забил три гола, а еще я, кажется, был одним из лучших бомбардиров Евро-2004. Я подписал контракт с «Барселоной», и тут все начали говорить: «О, а он может быть действительно неплох». Если вы разбираетесь в футболе, то понимаете, что был достаточно неплохим нападающим.
Вы играли в самых напряженных противостояниях современного мирового футбола: «Аякс» — «Фейенорд», «Селтик» — «Рейнджерс», «Барселона» — «Реал Мадрид». В каком из них накал страстей был наибольшим?
Несомненно, в «Олд Фирм». Шум стоял невероятный. Даже находясь в паре ярдов от поля, я не мог расслышать своего голоса. [Даже больше, чем в «Эль Классико»?] Да. Матчи «Олд Фирм» буквально наэлектризованы, а победа в них оставляет незабываемые впечатления. К счастью, побеждал я чаще, чем проигрывал. В 30 матчах я забил, кажется, 15 голов — неплохо, а?!
Вы хотели бы возглавить «Селтик» или боитесь, что в случае неудачи ваш имидж в клубе ухудшится?
Учитывая тот факт, что я решил заняться тренерским делом, меня непременно всегда будут сватать в «Селтик», но сейчас у них великолепный тренер. Активнее всего о моей персоне говорили два года назад, но тогда было не лучшее время. В «Хельсингборге» у меня были взлеты и падения, но без этого работа тренера просто невозможна. К этому нужно быть готовым. Мои амбиции все те же: я хочу быть настолько хорош, насколько это вообще возможно, а потом возглавить большой клуб в одном из самых престижных чемпионатов Европы.
Источник и фото: FourFourTwo
Редактура: Хаял Эйвазов