В феврале 2006 года в преддверии последнего для него финального турнира Чемпионата Мира Дэвид Бекхэм ответил на вопросы читателей 442.
Дэвид Бекхэм потирает лицо руками, скрипит зубами и разминает — ну или хотя бы пытается размять мышцы — как заправский борец, а потом начинает смеяться... Он только что закончил фотосессию в присутствие огромной бригады журналистов в студии на востоке Мадрида. Рукава рубашки закатаны, серьезные позы и наглый взгляд уступили место приятной улыбке.
Капитан сборной Англии в бодром настроение. Он усаживается на кожаный стул напротив журналистов 442. Это место все утро заливалось вспышками и светом софитов. Он все еще в футбольной форме. Носки, которые ему на пару размеров велики, спущены до Ахилла.
Это все очень похоже на собеседование с больным Паркинсоном: два стула, сотни софитов, публика затаила дыхание в надежде расслышать каждое слово в речи самого известного футболиста мира. Интервью тет-а-тет? Навряд ли. Все фотографы и команда остались, чтобы послушать, как Бекхэм отвечает на вопросы — ваши вопросы. «Люди не должны задавать настолько странные вопросы», — говорит он с ухмылкой, и в чем-то он прав. Например, ...
Вы никогда не задумывались о прогулке по «Пути Бекхэма», который обустроил местный совет Уолтхэм Форест? В рамках прогулки можно найти места, где жили ваши бабушка и дедушка, и ваш детский лагерь.
Буду в Англии, может и побываю там. Если, конечно, будет время. Это должно быть интересно. Уверен, что до сих пор помню те места. [442: А вы знали, что там есть экскурсии на испанском и японском?] Правда? О, это отличные новости для японцев и испанцев, не так ли? Но я все равно остановился бы на английском.
Почему уроженец Эссекса стал болельщиком «Манчестер Юнайтед»? Что не так с «Вест Хэмом»?
Был только один клуб, который мог бы меня заинтересовать. Мой папа был болельщиком «Манчестер Юнайтед», поэтому я хотел стать таким как он «кокни красным дьяволом» (прим. Кокни — диалект, на котором говорят жители Лондона). Я всегда был и буду болельщиком «Юнайтед». Мне хорошенько доставалось из-за этого в школе, особенно от болельщиков «Арсенала» и «Тоттенхэма». Представьте, в каком они настроении были, когда мы обыграли «Арсенал» со счетом 6-2. Я всегда носил в школу футболку «Юнайтед», и тот день не стал исключением.
Насколько хороши были «Риджвей Роверс»?
Лучшие. Он могли обыграть «Реал Мадрид», сборную Англии, «Манчестер Юнайтед», да всех их вместе взятых. Шучу, конечно. Но они сыграли важную роль в моей жизни. Прекрасное время. Команду тренировали Стюард Андервуд, Стив Кирби и мой папа. Стюард Андервуд был похож на военного и чертовски меня пугал. Если честно, то у меня всегда были тренеры и менеджеры, которые меня пугали...
Когда вы были маленьким, вы часто меняли стрижку? Я видел тут одно фото, где вы в форме и в парике...
Я менял ее настолько часто, насколько мне позволяла мама. На самом деле, это было нечасто. Помню, как она впервые отвела меня в парикмахерскую. Я хотел очень короткие волосы, но получил лишь оплеуху. Когда я вернулся домой, то не мог поверить, что она это сделала!
Современные юные футболисты считают, что они своего добились, как только они пробиваются в первую команду. Когда же вас посетила такая мысль?
Я все еще считаю, что мне есть к чему стремиться. Я добился и выиграл многое в моей карьере. Я был капитаном сборной Англии, выступал за «Манчестер Юнайтед», мадридский «Реал», но в моей жизни ещё не было момента, когда я думал: «Ну вот я и достиг всего». Мой отец всегда говорил мне: «Ты еще не достиг всего. Конечно, ты провел уже 100 матчей за „Манчестер Юнайтед“, но у тебя еще многое впереди». Это отличает такие клубы как «Манчестер Юнайтед»: нас растили с пониманием того, что до самого завершения карьеры не стоит оглядываться назад и почивать на лаврах. До самой последней минуты выступлений эта мысль заставляет тебя совершенствоваться.
Вы когда либо пытались копировать Ли Шарпа и тусовок со всеми на «Дискотек Ройал»?
Точно нет. Но я был на одном из его предприятий. Он пригласил меня потому, что мне не помешала бы компания на тот момент. Порой мы проводили время вместе. Та вечеринка была сумасшедшей. Ли и Гиггзи были неразлучной парочкой тогда. Они были юны и оба прорвались в основу. Они соревновались во всем, даже в том, у кого джип круче. Тренеру это не особо нравилось, но они были реально крутыми.
Как вы думаете, вы еще когда-то забьете гол со своей половины поля? Вы пытались повторить это? Когда вы тогда забили, как долго вы его вспоминали?
Как только у меня появлялась такая возможность, я бил. Если получится, я забью. О, я очень долго не мог его забыть. Да у меня до сих пор мурашки, как вспомню о нем. У меня даже дома весит фото с этим голом. Мне его прислал болельщик. Снимок сделан так, что видно, как я спиной к кадру ударяю и отправляю мяч в воздух. На фото болельщики на «Селхерст Парк», затаившие дыхание, среди которых мои мама, папа и сестра. Потрясающее воспоминание.
Каково это унаследовать футболку с «семеркой» из рук столь легендарной фигуры как Кантона? Волнительно?
Это моя футболка по праву. Седьмой номер носили потрясающие игроки, которыми я восхищался — Джордж Бест, Эрик Кантона, Брайан Робсон — и которым я пытался подражать. Я носил футболку с «семеркой» с детства. Когда же мне дали ее в основной команде, это был особый момент. Волнительный? Навряд ли.
Давайте вспомним то, как с вами обошлись болельщики в стране после ЧМ 1998 года. Что вы чувствовали? Шок? Разочарование? Вы можете отнестись к этой ситуации с иронией сейчас, или она до сих пор вас расстраивает?
Тогда мне было очень неприятно. Но я предпочитаю вспомнить, как болельщики «Манчестер Юнайтед» поддержали меня тогда, несмотря ни на что. В течение последующих двух лет — двух! — каждый раз, когда я подходил к угловому флажку, болельщики «Юнайтед» поднимались, аплодировали мне и распевали мое имя. Мне достаточно было лишь сделать шаг в том направлении. Поддержка была невероятной, и благодаря ей все казалось намного проще. То, что я был в клубе, болельщики которого меня поддерживали после того, что случилось, очень многое для меня значило.
Какой момент был лучше: штрафной в ворота сборной Греции на последних минутах матча, который позволил англичанам выйти на ЧМ, или победа в финале ЛЧ 1999?
[Надувает щеки] Не думаю, что смогу выбрать между двумя. Оба момента были очень эмоциональными. Победа в Лиге Чемпионов — невероятное событие. В течение того года было столько поворотов. То, что в таком эмоциональном сезоне мы смогли завоевать три трофея, потрясает, особенно сам факт победы в ЛЧ на последних минутах.
Я также очень радовался голу в ворота греков. Эмоциональный и незабываемый момент, очень важный лично для меня. Но это же можно сказать и о требле, ведь мы выросли вместе, мы хотели завоевать самый престижный трофей в клубном футболе. И мы сделали это вместе...
Вы кажетесь очень патриотичным человеком: с энтузиазмом поете «Боже, храни Королеву», вспоминаете о стране в интервью, да и статус капитана страны для вас очень важен. Но в то же время у вас отличные отношения со Свеном. И все же, хотели бы вы, чтобы Свен был англичанином?
Мне это абсолютно не важно. Он приглядывает за игроками и многое для нас делает. Я считаю, что он — один из лучших тренеров, то что нужно команде. Не важно, англичанин он, швед или кто еще.
Вы видели когда-либо Свена в гневе? Если оценивать по шкале «фена Ферги» от 1 до 10, то на сколько он потянет?
По такой шкале? О, Свену очень далеко до сэра Алекса Фергюсона, это уж точно. Он — совершенно другого плана человек. Конечно, он реагирует на события, но иначе, чем другие тренеры. Некоторые люди, наверное, хотели бы, чтобы он реагировал, как некоторые по-другому, но это не в его природе.
Насколько хорошим было ваше физическое состояние в преддверии ЧМ-2002? До того, как вы сломали плюсневую косточку, вы были, возможно, в лучшей форме в карьере. Как вы думаете, если бы не ваша травма, вы бы победили на чемпионате мира?
Долгие размышления задним числом — вещь, конечно, прекрасная. Кто знает, что могло бы произойти. Я не был готов к турниру настолько, насколько хотелось бы, но я не уверен насчет того, насколько сильно это повлияло бы на результат. Даже сейчас люди замечают, что в матче с Бразилией я отскочил от мяча, чтобы избежать столкновения. Возможно, это все из-за ноги. Но это не так. Я думал, что мяч выходит, вот и не пошел на него. Я не боялся подката соперника. Кто знает, как все было бы, будь моя физическая форма получше. Порой это влияло на мою игру, ведь я был далек от той формы, которая была у меня до травмы. После нее я всегда ощущал определённый дискомфорт.
Через три дня после финального матча сезона 2002/03 вам предложили новый контракт на четыре года. Если вы действительно хотели остаться, как вы об этом говорили, то почему же не подписали соглашение? Вы не думаете, что таким образом просто вынудили болельщиков «Юнайтед» перестать вас уважать?
Нет. За год до этого я бы подписал новый четырехлетний контракт. Я обнимался на поле с тренером перед болельщиками. Это было как раз перед ЧМ, и я говорил всем: я хочу остаться. Я бы подписал договор еще на четыре года, так что не вижу причин, почему бы они перестали меня уважать или не верить в мою любовь к «Юнайтед». Потом все изменилось. Я не знаю, что случилось, если честно. [442: Так почему вы тогда не подписали контракт?] Я подписал, подписал. [442: Но лишь в следующем году, прямо перед уходом в мадридский «Реал».] Все потому, что у меня было еще три года по предыдущему контракту, а это и так немалый строк.
Каково быть инструментам в политической игре за пост президента «Барселоны»? Вы говорили с Жуаном Лапорта об этом?
Я никогда не общался ни с кем из «Барселоны». Когда я узнал, что «Манчестер Юнайтед» хотят продать меня, я разозлился. Они хотели принять решение за меня, а я же не был согласен на это. «Барселона» — великий клуб, и мне было приятно слышать такие слухи. Лапорта — прекрасный человек, но я всегда говорил: если я даже и уйду из «Юнайтед», хотя я и не думал, что действительно так поступлю, то ушел бы в мадридский «Реал». Я хотел решить, что буду делать в будущем. Я был зол из-за того, что вынужден уйти из «Манчестер Юнайтед»: я всегда болел за этот клуб, тут началась моя профессиональная карьера и тут она должна была закончиться. Я узнал об этом, когда был в отпуске. Тут мало приятного.
Что пошло не так в ваших отношениях с Ферги? Вы были очень близки сколько лет, а потом оказалось, что все сошло на нет... Если бы у вас была еще одна попытка, то вы бы постарались поступить в чем-то иначе?
Ничего, ведь я провел отличное время в клубе, у меня были отличные отношения с болельщиками и тренером. Без них я бы не был тем, кто я сейчас. Они помогли мне воплотить в реальность свою мечту: я играл за «Манчестер Юнайтед». Я уважаю это, и за это мне стоит благодарить тренера. В отношениях с тренерами и партнерами не обойтись без взлётов и падений. Так вышло и с Фергюсоном. Об этом было сказано очень много. В конечном итоге, он перешел черту. Когда я узнал о стремление клуба продать меня, я был расстроен.
Помню свой последний матч на «Олд Траффорд». Тогда я должен был сказать, что веду переговоры с клубом [для видео общения с Гари Невиллом]. Но я сказал, что «они ведут переговоры». Я ни с кем не говорил. У меня не было на это причин. Я только завоевал трофей АПЛ с «Манчестер Юнайтед» и думал, что все отлично. У меня не было желания что-то обсуждать, даже после того, как я не попал в заявку на матч с мадридском «Реалом». Люди говорили, что переговоры начались еще тогда, но это не так. Даже игроки «Реала» спрашивали меня о трансфере.
Какая самая странная вещь, которую вы слышали или читали о себе?
О, да каждый день я узнаю о себе что-то новое. Каждый день люди что-то придумывают, что-то перевирают, что-то пишут в угоду своим интересам. Буквально каждый день. Больше всего меня разозлила новость о том, что я еще будучи игроком «Юнайтед» жил в Лондоне, а также много раз ездил туда. Это меня разозлило потому, что тренер в итоге начал меня об этом спрашивать. У меня был дом в Лондоне, но жил я в Манчестере. Люди постоянно спрашивали меня об этом. Что ещё? Да куча всего. Люди писали о том, что я купил своему сыну серьгу с бриллиантом за 25 тысяч фунтов на пятый день рождения, что было чушью.
Вы когда-то ели бычьи яички?
Нет, но вот уши ел. Понравилось ли мне? Вполне.
Это правда, что у Роналду были черепахи в бассейне дома?
Нет. [Смеется] Точно ложь, ведь я плавал в его бассейне.
Ни «Реал», ни «Манчестер Юнайтед» не смог победить в чемпионате после вашего перехода. Значит ли это, что «Юнайтед» был лучше с вами, а «Реал» — без вас?
Не знаю, но я рад выступать за «Реал». Пока я еще ничего не выиграл с клубом, но все равно это прекрасный опыт.
«Реал Мадрид» серьезно сбавил в последние годы. Почему?
Потому, что мы были недостаточно хороши. Сначала «Валенсия» нас обогнала, а потом «Барселона». В обоих случаях они были лучшими командами в сезоне. Но такое бывает в футболе. От «Реала» ожидают, что команда каждый год будет завоевывать трофеи. Но так не получилось, потому что мы были недостаточно хороши.
Эрик Кантона или Зинедин Зидан?
Трудный выбор, но я бы выбрал Зидана. Эрик Кантона был особенным футболистом с особой аурой. Он — король «Олд Траффорд», и за это его запомнят. Эрик — отличный парень и игрок, лучший из тех, с кем мне доводилось играть. Но все же я бы выбрал Зидана.
Кто решает какой будет ваша следующая прическа: вы или Виктория? О какой-то из них вы жалели?
[Не раздумывая] Я. Я ни о чем не жалею, ведь на тот момент я был уверен, что выгляжу отлично. Я просто просыпался и понимал, что мне надоели мои волосы, и я мог просто их сбрить. Сегодня у меня длинные волосы, а завтра — вновь короткие. Все зависело от настроения. [442: А не было случая, когда вы вспоминали о какой-то прическе и думал: «чем я тогда думал?»] В могиканском стиле [смеется].
Возможно, это одна из тех, которую я бы лучше не делал. Но это было решение моей мамы, так что вините за все ее. [Смеется]
О чем вы думали когда били пенальти в ворота Португалии на Евро 2004? Какая первая мысль посетила вас после промаха?
Первое, о чем я подумал: «Что это было?» Потому что я умудрился даже землю с газона зачерпнуть. Я никогда не бил так плохо. Сам момент удара был неудачным. Потом я подумал, что теперь меня ждет порка. [442: А вы знаете, что болельщики поймали тот мяч и продавали его даже на eBay?] В итоге он ушел за 32 тысячи фунтов. Это то, что обычно со мной происходит. Меня уже ничем не удивишь. Я не пытался купить тот мяч, ведь не факт, что это был действительно он.
Это правда, что вы не путешествуете с остальной сборной Англии и останавливаетесь в разных гостиницах? Это что должно положительно влиять на командный дух?
Ну да, конечно. Пока сборная останавливается в скромных гостиницах, я предпочитаю Four Seasons! Чушь. Мы всегда вместе. Даже если бы мне предложили нечто подобное, я отказался бы. Я могу быть капитаном сборной, но это не значит, что я требую особого внимания. Меня действительно порой раздражают такого рода истории. Ведь люди верят в это, а потом еще и спрашивают об этом. Но это часть моей жизни.
Вы самый известный человек из всех, кого вы знаете?
Эмм,.. нет. Это все же Том Круз. Он намного более знаменит, чем я.
Вы понимаете, почему болельщики сборной Англии хотят, чтобы вы играли справа?
Конечно, потому, что большую часть моей карьеры я подавал мячи. Если я буду получать мяч справа, у меня будет удачная позиция для поиска игрока и точной передачи. Так что я понимаю их.
Что вам ответил Уэйн Руни, когда вы посоветовали ему успокоиться во время матча против сборной Северной Ирландии?
Я думаю, что журналисты все поняла достаточно точно. Все началось со слова на «х», а закончилось... [Рассмеялся] Он сделал тоже самое сначала с Рио, а потом со мной. Тогда вся команды была расстроена, так что проблем не было. Такое бывает в футболе, и я не жалуюсь. Что я ему сказал? О, «Это просто футбол» или что-то в этом роде. Уэйн — сильная личность, что делает его великим футболистом, одним из лучших. Так что уж лучше пусть реагирует так, чем вообще никак. Тут дело совсем не в недостаточном неуважении. Это страсть, а это прекрасно.
Парагвай, Тринидад-И-Тобаго, Швеция... Придал ли результат жеребьевки группы ЧМ-2006 вам большей уверенности в преддверии турнира в Германии?
Это никак не повлияло на нашу уверенность. Если мы будем усердно работать и реализуем наш потенциал, однажды мы сможем обыграть любого соперника. Мы всегда уважаем своих оппонентов, но мы никого не боимся.
Всегда казалось, что сборной Англии не хватает удачи на больших турнирах, но у вас есть свое особое везение. Будет ли на турнире в Германии что-то иначе?
Мы будем усердно работать и хорошо играть. Мы сами куем свою удачу и судьбу, но в последних турнирах нам не везло: в важные моменты наши 100% голы не засчитывали. Если бы в тех ситуациях удача была на нашей стороне, если бы мы играли в хороший футбол, если бы все были здоровы, то кто знает, как вы все сложилось.
Вы перестали бить пенальти за сборную, но что если Лэмпард получит травму или будет серия пенальти? Вы тогда подойдете к точке?
Да. Я не против попробовать еще. Фрэнк регулярно бьет пенальти за «Челси», и команде это будет только на пользу. Но если мне понадобится сделать удар-другой, не думаю, что это будет проблемой.
Почему игроки получают по 300 тысяч фунтов за победу на ЧМ? То есть, гордости и чести уже недостаточно? Если мы победим, то игрокам не придется беспокоиться о зарплате до конца жизни...
Для начала, мы не зарабатываем такие деньги. Мы получаем меньше, даже меньше, чем за участие на ЧМ-2002. Но деньги играют важную роль в футболе, и игроки получают свои бонусы. Я как капитан сборной Англии знаю, что каждый игрок готов выступать за сборную за бесплатно. Но бонусы являются бонусами, и не более. Каждый из игроков всех сборных готов играть за свою команду бесплатно. [442: Вы участвовали в переговорах?] Да, это часть обязанностей капитана: ты участвуешь в обсуждениях бонусов и прочих вещей. Но не только я, а и ряд других опытных футболистов.
Кто по-вашему лучший игрок в мире? А кто был для вас самым трудным соперником?
Я всегда говорил, что Роберто Карлос был самым трудным соперником, а лучшим бы я назвал, возможно, Зидана. Он просто лучший. Но, возможно, сейчас нет равных Роналдиньо.
Все это обожание, автографы и писк болельщиц вас порой не раздражают? Какую самую странную вещь вы делали, чтобы избавиться от назойливого внимания папарацци?
Это меня не беспокоит. Люди любят спрашивать — не бесит ли меня это? Но как это может бесить? Люди хотят фото с вами, ваш автограф, и это честь для вас: вы можете сделать людей чуточку счастливее. Меня это совершенно не раздражает. [Улыбается] Только если вы не начинаете плакать, обниматься или липнуть. Порой бывает и такое. [442: Так что же вы делаете, если 10 девочка начинает плакать и хочет, чтобы вас обняли?] Я обнимаю ее, потому что мне не нравится видеть рыдающих детей. Что же касается папарацци, то чего я только не делал. Я каждый день пытаюсь выскользнуть из дома неприметно, и это трудно.
Вы говорили, что из-за стиля пробития штрафных у вас есть некоторые проблемы со спиной. Повлияло ли это на вашу карьеру в последние годы?
Нет, не более небольших покалываний, которые никогда не помешают мне играть в футбол.
Если бы Малкольм Глейзер дал сэру Алексу Фергюсону деньги, чтобы купить вас обратно, вы бы вернулись? Мы были бы не против частичного обмена на Карлоса Кейруша...
Ха-ха. Сложный вопрос. Не знаю даже. Я счастлив в Мадриде, но я всегда говорил, что если я и вернусь в Англию, то это будет лишь «Манчестер Юнайтед». Сейчас я счастлив в клубе, но кто знает, что случиться в будущем.
Если бы у вас была возможность что-то изменить в своей карьере, то что бы это было? Какой бы успех вы хотели бы пережить снова больше всего?
Я бы не хотел ничего менять. Все эти моменты — часть моей жизни, и каждое изменение изменило бы меня как личность. Конечно, 1998-й был трудным, и я хотел бы, чтобы его не было вовсе. Но если бы этого не было, то я бы не был столь силен. Я бы не играл так в следующем сезоне, концовка которого была такой особенной. И, естественно, гол в ворота Греции. 1999 стал таким особенным из-за трудностей 1998. Напомню, что мне еще года три-четыре доставалось.
Какую бы роль в профессиональном футболе вы хотели бы выполнять после завершения карьеры игрока? Вы занимаетесь на тренерских курсах? Если не футбол, то чем вы планируете заняться?
Я точно не стану тренером. Меня больше всего интересует моя футбольная академия. У нас есть одна в Лондона и одна в Лос-Анджелесе. Есть планы также на открытие еще пары в других странах. Мне нравится работать с детьми, обучать их футболу и жизни. Моя академия отличается, ведь у нас есть классы, где дети могут узнать о футболе, отдельных его аспектах, о строении своего тела, а также игроках, судьях, болельщиках и рутине футболиста. Это одно, а второе — посредничество ЮНИСЕФ. Я также стараюсь проводить как можно больше времени со своими детьми.
Я — учитель физкультуры, и мои девочки все больше увлекаются футболом. Если бы девушка была достаточно хороша, то вы поддержали бы ее желание сыграть с вами за сборную?
Конечно. Если бы она была достаточно хороша, то я был бы только за. К примеру, в моей академии играют и мальчики, и девочки. Тут я непреклонен. Я всегда поддерживал женский футбол. У нас уже есть очень и очень хорошие футболистки в академии. А это демонстрирует высокий стандарт женского футбола в Англии. Нам, конечно, нужны две отдельных раздевалки. Но постойте-ка, люди думают, что у меня все равно есть своя личная!
Источник и фото: FourFourTwo