Иногда я продолжаю размышлять о своих результатах. Такова жизнь тренера.
Мы сохранили прописку в АПЛ, и я должен был уже начинать думать о борьбе за выживание в следующем сезоне, но на более высоком уровне. Это было моей большой ошибкой: я решил, что нам по силам пробиться в первую восьмерку. Это было безумием. Мы только что закончили сезон на три очка и на три места над зоной вылета. Нашей следующей целью должен был стать финиш в шести или семи местах над зоной вылета. Но я подумал, что, если нам удалось уцелеть, мы станем значительно лучше и мудрее — и взлетим вверх в таблице.
На то, чтобы закрепиться в Премьер-Лиге уходит четыре или пять лет. Команды, великолепно выступившие в первом сезоне, часто проваливаются во втором. Не переоценивайте свои способности. Дайте игрокам и болельщикам понять: сохранение прописки в ближайшую пару лет будет достижением; это то, над чем вы сейчас работаете.
Мы уцелели, но я остался наедине со своими мыслями об играх, очки в которых мы упустили. Я начал добавлять мысленные очки к нашему итоговому результату. «Что ж, мы исправим это в следующем сезоне. Мы наберем эти очки и поднимемся в верхнюю половину таблицы». Я забыл об играх, в которых мы забивали на последних минутах и которые могли и не выиграть в следующем году. Но нет — мы, конечно, обыграем все те же команды и приблизимся к тем командам, победить которых не удалось.
Я не кричал об этом на каждом углу. Но я думал об этом. И это, бл*дь, было безумием. Мне следовало бы напомнить себе, что пару лет назад мы выступали в Первой Лиге.
Мы собирались потратиться на новичков. Приходил новый владелец, хотел поднять нас на новый уровень. Труизм — «новый уровень», это происходило со многими клубами. Больше денег — и у меня будут лучшие игроки.
Я получил Паскаля Шимбонда, Тему Тайнио и Стида Мальбранка — всех из «шпор». Я также купил Эль Хаджи Диуфа из «Болтона», привел Джибриля Сиссе из «Марселя» на правах аренды, Дэвида Хили из «Фулхэма», Антона Фердинанда из «Вест Хэма» и Джорджа МакКартни, которого мы купили обратно также у «Вест Хэма».
Когда я только пришел в «Сандерленд», мы набирали новых игроков в агонии, потому что времени оставалось немного. Но на самом деле каждый из них отлично справился. Хотя группа игроков, пришедших в клуб на старте сезона 2008/09, не оправдала себя. Я приобрел Дэвида Мейлера чуть раньше, и он заиграл, как и Сиссе, однако в его случае это была всего лишь аренда. Остальные не оправдали денег, потраченных на них.
Для клуба вроде «Сандерленда» нужны игроки определенного типа. Игроки, которых я покупал до того — Дэнни Хиггинботам, Пол МакШейн — могли не обладать талантом нынешних новичков. Однако у них было лучшее отношение. Я не буду заходить настолько далеко, чтобы говорить, что у новых игроков было плохое отношение, они просто не подходили «Сандерленду». Они просто не вписывались в то, чем мы были, не подходили под способы тренировок, поля, условия, требования.
Джордж Грэм верно подметил: если ты покупаешь игрока, то он должен смотреть на это как на шаг вперед. Иначе он будет чувствовать себя так, будто делает тебе одолжение. Парни из «шпор» особенно оставили у меня впечатление, будто они думали, что делают мне одолжение. До этого я подписывал игроков, смотревших на трансфер в «Сандерленд» как на вызов. Но новые игроки — нет, они не были провалами, они просто не были той самой жадной до побед группой игроков. И, возможно, это повлияло на тех игроков, которые уже были в составе.
В их защиту могу сказать, что я привел слишком много игроков и сделал это слишком рано. Я уже знал большинство футболистов, которых покупал. Теперь, в случае этих новичков, я ожидал гораздо большего, а это было нечестно по отношению к ним и оторвано от реальности. Я думал: «Ну что, вы лучше, чем те, кто у меня есть, так что мы финишируем в первой десятке».
То, чего было достаточно в прошлом сезоне, необязательно было бы достаточно и в этом. Вместо восьми или девяти новичков мне стоило бы сконцентрироваться на покупке двух-трех действительно качественных игроков — двух или трех игроков с хорошим характером. Но проблема заключалась в том, что по-настоящему качественные игроки все еще были недоступны для «Сандерленда».
Мы пытались подписать Джонни Эванса. Мы предложили «Юнайтед» двенадцать миллионов за него, а Дэвид Гилл, их исполнительный директор, посмеялся надо мной.
«Вы тратите свое время».
Ему надоело постоянное повышение цены запроса от Нилла — восемь, девять, десять и, наконец, двенадцать. Мы не получили бы Джонни. Он стоил бы каждого пенни из этих денег.
Но покупать столько новых игроков — это было слишком. Сейчас я понимаю это и злюсь на себя за то, что осознаю это только сейчас. У нас уже были хорошие игроки, и дело должно было быть в качестве, а не количестве.
У меня всегда были сомнения насчет футболистов, которых я покупал. Если бы я сейчас покупал Месси, я бы думал так: «Надеюсь, он сумеет адаптироваться к местности. Надеюсь, ему понравятся Сандерленд и темные ночи». Потому что никогда не знаешь наверняка — никогда нет гарантии. Ты можешь покупать игрока и думать: «Вот это сделка», но всегда есть вероятность, что он травмируется. И каждый клуб покупал нападающего, у которого так и не получилось забивать.
В предсезонке мы играли мини-турнир в Португалии и пропустили гол в одной игре, в Фаро. Я был разочарован. Это был штрафной удар метров с тридцати пяти, и я задавался вопросом, зачем Крейгу Гордону понадобилась стенка. На следующий день я дал нескольким игрокам задание попытаться пробить меня с тридцати пяти метров. Я надел перчатки и сказал, что если у них получится забить мне, я каждому дам по тысяче фунтов, но, если они промахиваются, то дают мне сто фунтов. Восемь или девять игроков приняли участие, и я знал, что Крейг и другие вратари были взбешены этим. Они даже не стали смотреть на мою вратарскую игру. Они просто делали свои упражнения. Я перевел несколько ударов в перекладину, несколько в штангу и оставил ворота в неприкосновенности. Я выиграл восемьсот фунтов у игроков, а мог проиграть восемь тысяч. Я пытался разрядить обстановку, организовать своего рода шутку, но в результате пристыдил и, возможно, унизил вратарей. Этого я делать не хотел. Но я не думаю, что вратарь может позволить себе пропускать гол с тридцати пяти — сорока метров. Думаю, наши отношения с Крейгом разладились из-за этого на несколько недель или даже дольше.
Мы проиграли первый матч «Ливерпулю» — всегда тяжелая игра. Затем добились великолепной победы над «Тоттенхэмом», забили Киран Ричардсон и Сиссе. Утром, в день игры, мы отправились на прогулку по Лондону. Было примерно одиннадцать часов. Все ждали — никаких признаков Шимбонда. Он появился через четверть часа.
Я сказал ему:
«Ты, бл*дь, шут гороховый. Опаздывать так».
Он сказал что-то вроде: «Да всё путем», очень расслабленно, ни малейшего намерения извиниться. Видимо, его время было дороже нашего. Он был новичком в команде и производил неправильное впечатление с самого начала. Было одиннадцать, а не шесть часов утра. Если бы он извинился, моя реакция была бы другой.
Если бы я собирался выпустить его в тот день в старте, я бы исключил его. Но его не было даже в заявке. Мы выиграли 2–1. После игры все шумели в раздевалке, а прямо в центре всего этого прыгал Шимбонда. А я смотрел на него с мыслью: «Ты, бл*дь, даже настроение от победы мне портишь». Вместо того, чтобы сесть и сказать: «Поверить не могу, что позволил себе опоздать. Один из наших первых матчей — это могло дорого обойтись команде», он прыгал вместе со всеми. Это взбесило меня так же сильно, как и факт его опоздания до этого. Это уже было нехорошим знаком.
«Манчестер Сити» победили нас со счетом 3–0 дома — плохой результат. На выезде мы сыграли вничью с «Уиганом». Но должны были выигрывать. У нас были отличные моменты. Четыре игры, четыре очка. Мы проиграли два своих первых домашних матча, а на выезде наоборот смотрелись хорошо. Это было почти полной противоположностью предыдущего сезона.
Но затем мы выиграли дома у «Мидлсбро» — это всегда большая победа. Семь очков в пяти матчах. Затем мы проиграли «Вилле» в Бирмингеме. Они забили со штрафного. Стенка из двух игроков даже не подпрыгнула, но и не стояла, как положено. Диуф и Шимбонда.
Майкл Чопра пришел ко мне и сказал, что у него проблемы с азартными играми. Он сказал, сколько он проиграл, и я понял, что на самом деле сумма гораздо больше. Я позвонил насчет него в клинику «Спортинг Чэнс» и поговорил с Питером Кэем, основавшим ее вместе с Тони Адамсом. Питер уже бывал у нас раньше, говорил с игроками об искушениях: алкоголе, азартных играх, наркотиках. И мы заключили соглашение между Чопсом, Питером и мной, что Чопс отправится в клинику в Гемпшир на неделю или около того. Он был для нас важным игроком, так что его отсутствие не осталось бы незамеченным. Возможно, наше отношение было неправильным или наивным: отправим его туда на неделю, и он вылечится.
На старте сезона нам пришлось обходиться без Кенвайна Джонса. Он получил травму в июне в товарищеском матче за сборную Тринидада против англичан. Это была неприятная травма колена, ставшая результатом необязательного столкновения с чертовым Дэвидом Джеймсом. Так что в начале сезона мы оказались без главного нападающего из-за травмы, которую он получил в дурацком товарняке, и не в конце сезона, а прямо в середине лета. Из-за политики. ФА думала, что Джек Уорнер, вице-президент ФИФА, отдаст им свой голос в пользу заявки на проведение чемпионата мира, если они согласятся на этот товарищеский матч. Мы потеряли Кенвайна, а Уорнер даже не отдал Англии свой голос. Он позвонил мне в следующем сезоне и сказал, что Кенвайн вызван в сборную. Кенвайн все еще был травмирован, и близко не готов играть. Уорнер не знал об этом, и ему было наплевать. Он сказал мне, насколько важным человеком он является и что он протестует против подобного тона. Это было после того, как я назвал его клоуном. И похуже, чем клоуном.
Дуайт Йорк, вероятно, был лучшим моим подписанием. Он был личностью и хорошо проявлял себя на тренировках. В конце нашего первого сезона в Премьер-Лиге у него истек контракт. Он помог нам выйти в АПЛ и помог нам сохранить прописку. Но я отпустил его.
Я сказал: «Йорки, слушай, у меня нет для тебя нового контракта».
Так что он ушел. Но ближе к концу лета казалось, что у нас не получится совершить много трансферов. Так что я позвонил ему и спросил, не хочет ли он поиграть за нас еще один год. Мы согласились, что ему не следует больше играть за сборную; ему было уже тридцать пять. Он вернулся, несмотря на то, что ему сказали, что он больше не нужен. Думаю, он справился с этим. Думаю, он знал, какие у меня были мысли — я собирался искать больше молодых игроков, более быстрых и выносливых.
Но он решил снова играть за Тринидад. Мы разошлись во мнениях насчет этого, но ссоры не было: ни ругани, ни последующего молчания.
Я сказал: «Поверить не могу, что ты снова решил играть. Тебе тридцать четыре или тридцать пять».
Он объяснил, что здесь не обошлось без финансового фактора. Это меня также не порадовало. Я просто чувствовал, что он не был нужным образом сконцентрирован. Он раз или два отвернулся от мяча, и я отправил его на скамейку запасных к другим опытным игрокам. Мы играли с «Нортхэмптоном» дома, в Кубке Лиги. Мы проигрывали 2–0 — один из тех случаев, когда я просто обезумел. Но мы забили два гола в добавленное время и в итоге выиграли по пенальти.
В тот вечер я не выпустил на поле Йорки, и во время серии пенальти он стоял в подтрибунном помещении. Обычно игроки на скамейке запасных держатся вместе, пока на поле бьют пенальти, но Йорки не был в этом заинтересован. Это вывело меня из себя. Я исключил его из состава на один или два матча. Его отношение меня немного разочаровало. Моя задумка состояла в том, чтобы вернуть его. Но я попросту чувствовал, что он все еще может дать нам немного больше, когда мы находились под давлением. Полагаю, аргументация Йорки заключалась бы в том, что он был вышвырнут, он больше не был игроком первой команды. Я заставил его неделю или две тренироваться с резервистами. Он, вероятно, чувствовал, что заслуживает лучшего. Возможно, мне стоило отвести его в сторонку и сказать: «Йорки, ты чего, хватит дуться».
Что быстро понимаешь, работая тренером, так это то, что игроки тебе нужны больше, чем ты им.