Это была первая ситуация, когда меня испытали на управленческие качества. Я не бил стены и не орал, но был по-настоящему расстроен случившимся. Однако я понимал точку зрения клуба. Они пытались построить новый «Сандерленд», заработать новый имидж, задать новые стандарты. И потом, клуб не говорил, что эти игроки больше никогда не смогут вновь сыграть в цветах «Сандерленда».
Я сказал Лоуренсу и Брауну, что исключаю их из субботней заявки, но дал им также понять, что они вернутся в основу через некоторое время. Для меня было важно донести, что это решение было принято не мной. Мне кажется, им нужно было осознать, что я не держу на них зла.
Мы выиграли и без них. Вырвали победу у «Лутона» со счетом 2:1; Мёрф и Дейв Конноли забили.
Вообще, ситуация невероятно раздражала меня, но я бы больше рассердился, если бы они опоздали на тренировку. Я и сам был игроком и тоже попадал в неприятные истории. Я доставлял клубу и менеджеру немало хлопот. Поэтому сам всегда старался быть честным с игроками. Когда я приглашал их в свой офис для разговора по поводу, скажем, злоупотребления алкоголем, всегда давал им понять, что так нельзя. Но в то же время они всегда считали меня понимающим человеком. Я не пытался спускать им их проступки, но был их менеджером, а не отцом, судьей или присяжным – у меня впереди футбольный матч, в котором нужно победить. В этом, собственно, и заключалась моя работа. Мне нужны были игроки. Лоуренс и Браун –не Месси и Роналдо, но они важны для меня.
Чуть позже в том сезоне у меня случилась размолвка с Лайамом Лоуренсом на тренировочной площадке. Парни играли 11 на 11, а по факту нас было больше, чем было нужно. Некоторые игроки не смогли поучаствовать в матче целиком, и Лайам был среди них. Ему это не понравилось, он ворвался в раздевалку и заявил, что не собирается стоять за линией и ждать своей очереди.
Я сказал ему: «Увидимся в моем кабинете».
Мы орали друг на друга уже в моем офисе. Сейчас мне кажется, что стоило пригласить кого-нибудь послушать это, потому что если у нас была ссора, или проблемы с контрактом, или игрок планировал уйти, нужен был свидетель, который сказал бы, как всё было на самом деле.
Я сказал Лайаму, что это мелочь, не требующая столь большого шума.
Многим игрокам приходилось ждать своей очереди, чтобы выйти на поле, чтобы дать возможность поиграть товарищам. Ничего личного.
Но Лайам начал говорить, что не собирается это терпеть.
Мы действительно кричали друг на друга несколько больше, чем следовало бы. Это была настоящая ссора. Мне кажется, я даже схватил его за грудки, у нас даже завязалась какая-то потасовка, а потом он просто высвободился и ушёл. Мы были с ним один на один, но люди в других помещениях прекрасно нас слышали.
Но это было даже к лучшему. Всё шло хорошо. У меня была полная поддержка всех членов клуба. И это было мое первое серьезное противостояние. Мне понравилось. Я подумал, что хотел бы побольше таких пылких сцен, хотя бы по одной за день.
Я не имею в виду, что это хорошо, но выпустить пар никогда не помешает.
Эта история меня нисколько не шокировала, но я удивился, насколько Лайам был обозлен, и что я был обозлен не меньше него. Вплоть до того дня, что бы я ни говорил людям, они всегда это исполняли. Тот раз стал первым серьезным вызовом для меня, еще и на глазах у всех игроков. Поэтому мне нужно было соображать быстро.
Как я справлюсь с этим?
Лайам просто немного потерял контроль в тот день, между нами не было никаких неурядиц или недопонимания. Я даже в каком-то смысле восхищался тем, как он хотел постоять за себя. Но по иронии судьбы – или нет – на следующее утро я получил звонок из «Стока», они интересовались, есть ли возможность получить Лайама в аренду.
Я сказал, что да, но вовсе не потому, что у нас произошел разлад. Как я уже говорил, когда ты приглашаешь игроков, тебе нужно отпускать кого-то другого.
Лайам зашел ко мне сразу после этого звонка, чтобы извиниться.
- Извини меня за вчерашнее.
- Без проблем. Но я только что получил звонок из «Стока». Тебе бы хотелось присоединиться к ним?
- Конечно.
Это подходило обеим сторонам.
Наш следующий матч - ничья на выезде против «Бернли» - стал поворотным моментом. Мы проигрывали 2 мяча и смотрелись ужасающе. Грант Лидбиттер отыграл один гол, а затем мы смогли сравнять счет добавленное время – вновь Дейв Коннолли. Эта игра принесла нам очко, но по факту мы могли проиграть 5:0 или даже 6:0.
В то время «Бернли» управлял Стив Коттерилл. После матча по традиции нужно пропустить по стаканчику с менеджером противника вне зависимости от того, выиграл ты, проиграл или сыграл вничью. Все стараются поддерживать дружеские отношения.
- Отлично разыграно.
- Кто у вас в календаре на следующей неделе?
- Думаю, вы провели отличный матч.
Я общался с менеджером, тренер вратарей общался с тренером вратарей и так далее. Но на той встрече мы чувствовали себя неловко. Мы получили очко последним ударом в игре, и мы его не заслужили. Ощущение, будто мы их ограбили.
Когда мы встретились, Стив повторял: «Ну вы даете, парни! Ну вы даете!»
А потом он сложил голову на стол и сказал: «Вы, е@аные удачливые ублюдки. Вы ограбили нас!»
Это было блестяще. Он был самим собой, говорил искренне. Не сказал шаблонное: «Шикарный матч, парни, отличная игра. Вот тебе диетическая кола, ты заслужил, Рой». Обычно мы так и говорим: «е@аные ублюдки», но только после того, как команда противника садится в автобус и уезжает домой. А Стив сказал это прямо мне в лицо.
Мы расслабились и много смеялись тем вечером.
Обычно, когда приходишь в офис к другому тренеру, никто не чувствует себя комфортно. Все наиграно, будто нет права быть собой. Если ты выиграл матч, ты возбужден. Если ты проиграл, на тебе лица нет. Но ты не можешь выказать эти чувства перед менеджером команды противника. Годом позже «Блэкберн» играл на Stadium of Light. Марк Хьюз, с которым мы выступали в «Юнайтед», управлял «Блэкберном», и они выиграли у нас со счетом 2:1 и тоже нас ограбили. Все слушали мой разговор с Марком в кабинете после матча.
Он спросил, где я живу.
- Дарэм.
- И сколько тебе ехать до Манчестера из Дарэма?
- Часа два с половиной.
- А много это в милях, от двери до двери?
Не имею в виду, что это плохо. Но просто мы не могли быть самими собой.
Я ответил: «Сто тридцать девять, вроде».
Потом он ушел, и мои сотрудники стали спрашивать, какого хрена мы обсуждали?
Это звучало действительно странно, но так все и происходило почти каждую неделю.
«С кем у вас следующая игра?»
«Где остановились?»
Но Стив, вышедший из себя, стал одним из самых ярких моментов того сезона. Он показал другую сторону характера команды – бойцовскую. Сезон был похож на бег с препятствиями, и игроки успешно справлялись со всеми, которые попадались на пути. Мы боролись, крушили всех. То мы зарабатывали ничью в матче, в котором не заслужили этого, то забивали за последние несколько добавленных к основному времени минут прямо на глазах у наших фанатов.
Мы показали клип с празднованием игрокам, потому что его крутили по всем новостям. Дейв Коннолли запрыгнул на ограждение гостевой трибуны, чтобы отпраздновать гол вместе с фанатами «Сандерленда». И один или пара парней вывалились через ограждение на поле. Это было несерьезное падение, но приземлились они головой вниз. Такие моменты создают историю, и каждый становится ее частью. «Мы – “Сандерленд”, мы никогда не сдаемся. Мы боремся до конца».
По мере продолжения сезона у нас было еще множество камбеков, потому что наши противники ожидали, что мы забьем на последних минутах. Дело не в нашей вере, дело в них – они прижимались все ближе и ближе к своей штрафной.
Но я по-прежнему не осознавал, что маркетинговая составляющая клубных дел пошла на поправку. Я подумал: «Нам было тяжело, но мы продолжаем двигаться вперед после нашего вылета из АПЛ».
После игры с «Бернли» я сказал, что мы пока не готовы к серии плей-офф, что некоторые игроки явно не дотягивали до этого уровня. Я сказал это умышленно, чтобы испытать игроков, или как послание Найаллу или совету директоров, которое должно было вернуть их – и меня тоже – обратно на землю, в суровую реальность.
Даже если совету казалось, что у нас были все игроки, которые нужны, я напомнил, что нужно сделать еще несколько покупок: январское трансферное окно было на подходе. Я не играл в кошки-мышки с руководством, нам действительно были нужны игроки, если мы планировали продвигаться дальше. Если у нас игра в середине недели, то каждую неделю мне нужно давать по 4 пресс-конференции, нужно говорить хоть что-то газетчикам и телевидению. В пятницу запланирована пресс-конференция, а потом сразу после матча в субботу. Если мы играли вечером во вторник, нужно было пообщаться со СМИ в понедельник, а также после матча. Это было скучно – они и те же вопросы 4 раза в неделю.
В Чемпионшипе в то время играли именитые клубы: «Лидс», «Дерби», «Лестер», «Вулверхэмптон», «Сандерленд». Но мне не нравится расхожий термин «спящий гигант». Вот почему я считал, что для меня уехать в морозный Сандерленд было бы неплохим стартом, поначалу не брал в расчет историю клуба. Реальность была такова: «Вот, собственно, наше место – на дне таблицы Чемпионшипа? Надо привести эти дела в порядок». Когда я стал чувствовать клуб, начал осознавать важность истории. Я встречался с некоторыми великими игроками, включая Чарли Херли, который был просто суперзвездой «Сандерленда», а также с Деннисом Тьюартом, который выиграл Кубок Англии в 1973. Я начал развешивать фотографии на стенах раздевалки и на тренировочной площадке. Тренировочная база оставляла ощущение частной больницы – шикарно оборудованная, но очень холодная. И стены все были пустыми. «Давайте-ка развесим фотографии». Боб Стокоу и Кубок Англии 1973, предыдущие составы, которые вырывались в лидеры, и фото фанатов.
Я провел беседу с персоналом по поводу необходимости должным образом одеваться в дни матчей. Билл, наш массажист, хвастался своей татуировкой с символикой клуба на икре ноги. Я помню, как провел с ним разговор в своем кабинете.
Я сказал: «Знаю, что в дни матчей ты носишь короткие носки. Но могу я попросить тебя носить более длинные носки? Ничего не имею против татуировок, просто пытаюсь до всех донести одну и ту же мысль: мы все теперь лицо “Сандерленда”».
Это была странная беседа. Я пытался не забыть, что разговариваю со взрослым человеком. Но он лишь сказал: «Да, верно, мы все служим одной идее. Блестяще, босс. Вы правы».
Билл был отличным парнем и огромным фанатом «Сандерленда». Он не стал говорить: «Кем ты себя возомнил? Я горжусь своими татуировками». Это был разговор, который мог бы перетечь в неправильное русло. Но он воспринял его очень доброжелательно. Думаю, это и позволило мне продержаться в клубе столь долго. Если бы я сказал своим людям прыгать, они бы лишь спросили, как высоко.
Мы проиграли «Кристал Пэлас» на выезде, а затем выиграли у «Лидс» 2:0 в день Святого Стефана, Boxing Day; Дейв Коннолли и Грант Лидбиттер вновь забили.
Теперь нас посещало 40 000 человек, атмосфера была потрясающая. «Лидс» привез группу фанатов, а между нашими клубами существует неприязнь – финала Кубка Англии 1973 года. Деннис Вайс управлял «Лидсом», а Гус Пойет был его помощником. Мы атаковали, и Гус отобрал мяч у одного из наших боллбоев. Он пнул его за кромку поля, тем самым остановил игру. За это его отправили в подтрибунное помещение. Между нашими командами было настоящее соперничество, поэтому победа стала знаковой. Йорки стал выглядеть более агрессивно. Учитывая, что он мог валяться на Бонди Бич и наслаждаться остатками рождественской индейки в тот день, это дорогого стоит.
Затем мы проиграли в домашнем матче «Престону». Я отправил ранее десять игроков в аренду и тогда серьезно об этом жалел. Особенно я жалел о том, что они играли против нас. Наш парень – Томми Миллер – играл хорошо. Нам не следовало давать ему пространство, в этом и заключалась наша ошибка. Единственным проигравшим в этой истории был я. Если футболист не мог показать достойную игру, он просто нам не подходил. Но если он показывал хороший футбол, нужно было готовиться к упрекам в стиле: «Почему ты позволяешь ему играть против нас?» или «Какого черта такой хороший игрок находится в аренде?», потому что от него гарантированного что-то ожидали, когда он появлялся на поле.
Я не хотел попрекать парня его хорошей игрой. И до сих пор учился не думать как игрок, а также быть более беспощадным.
К концу 2006 года мы были двенадцатыми в лиге. У нас было тридцать семь очков в двадцати шести играх, и мы были в отрыве на десять очков от «Престона», которые занимали в таблице второе место. Если тебе удается набрать примерно два очка за игру, ты стабильно поднимаешься в таблице. Так что мы старались придерживаться этого правила.
Наша первая игра в новом году была 2 января, на выезде против «Лестера». «Лестер» был хорош, но мы выиграли 2:0. Дейв Коннолли снова забил, он действительно многое делал для нас и доказывало из игры в игру, что парень достоин быть в клубе.
Этот день стал днем нашего взлета. Днем, когда началось восхождение на вершину. Хотя мы тогда этого не знали. Но я начал подумать о том, что, если мы сможем пробиться наверх и занять одну из плеф-офф позиций? Одно из первых двух мест, и автоматическое продвижение в АПЛ казалось слишком недосягаемым. Я не думал, что это произойдет в тот год, было слишко рано. Но участие в плей-офф стало бы серьезным прогрессом.
Но мы начали наращивать – важнейшее слово в футболе! – обороты. Это как приливная волна. На выезде в гостях у «Саутгемптона» мы забили на последней минуте, затем, проигрывая «Бернли» дома 3:2, мы умудрились снова забить на последней минуте. Домашний матч против «Дерби» - вновь ничья 1:1; Лайам Миллар забил головой победный гол в... компенсированное время! Да, мы набрали обороты!
Мы сделали несколько приобретений в январе: Карлос Эдвардс из «Лутона», Энтони Стоукс из «Арсенала» и Джонни Эванс. Джонни был взят в аренду из «Манчестер Юнайтед». Все эти подписания были замечательными, блестящими. Это были именно те игроки, которых нам не хватало. Все они были личностями.
Карлос играл против нас, когда мы победили «Лутон» ранее в том сезоне, и я видел, насколько отличным игроком он был. Он стал нашим правым полузащитником.Карлос был скоростным игроком, с ним мы могли безопасно уходить в контратаки даже в выездных встречах.
У Эванса были все качества игрока «Манчестер Юнайтед», и он привнес их в «Сандерленд». Для столь молодого юноши – ему было всего девятнадцать – он играл очень зрело, как прирожденный лидер. Джонни был просто невероятным приобретением для нас. Он жил со своими родителями в Сейле, недалеко от моего дома, поэтому я выбрал его и привел в «Сандерленд» посмотреть, на что он способен. Я знал, что он был врожденным победителем. Я знал его раньше и понимал, каким он будет. Помню один случай, когда еще играл в «Юнайтед». В столовой произошла стычка, и Джонни прекрасно за себя постоял. Мне кажется, что он немного взгрел того парня. Джонни – волевой мужчина.
Стоукси забил важнейшие мячи в нашу пользу в концовке сезона. Он был хорошим приобретением, потому что для него у нас находилось много работы. «Селтик» и «Чарльтон» тоже хотели подписать его. Так что факт, что Стоукси приобрели именно мы, нес другой важный посыл: мы могли соревноваться с другими клубами. Я поговорил с отцом Стоукси. По какой-то причине ему показалось, что я смогу проследить за дисциплиной его сына, потому что у Стоукси с ней были проблемы.
Не могу припомнить ни одного игрока, приобретенного в том сезоне, который разочаровал бы нас. Они внесли неоценимый вклад в общее дело. Я привел в клуб хороших футболистов.
Мы выбыли из розыгрыша Кубка Англии в третьем раунде, в матче с «Престоном». Это было неожиданно, поскольку я обожаю Кубок Англии. Участие в розыгрыше сулило отличные перспективы, я никогда не переживал за состав на матч. Также были финансовые причины участвовать в нем - это приносит клубу серьезный доход. Но мы встречались с «Престоном» уже в третий раз в том сезоне, и они были на голову нас сильнее.
Мы выиграли у «Ипсвича» 1:0, вновь благодаря Дейву Коннолли. Затем у «Шеффилд Венсдэй» на выезде, 4:2. Йорки забил отличный гол, милый безобидный проброс над головой вратаря. Однако мы вели со счетом 3:2, а они, тем не менее, смогли отыграть 2 мяча. У меня едва не случился инфаркт.
Это был третий раз, когда я снова потерял контроль над эмоциями. И снова в этом был особенный смысл. Все в раздевалке сходили с ума от радости. Мы выиграли со счетом 4:2. Я сказал, что они сыграли недостаточно хорошо, что нам нужно соответствовать стандартам постоянно. Нельзя позволять противнику оправляться от удара. Это может пройти с «Венсдэй», но не против более крепких команд. Нет ничего плохого в том, чтобы критиковать игроков после того, как они выиграли встречу. Они адекватно реагируют на критику, но в то же время всё равно остаются победителями. Ведь дело не в том, что я вышел из себя, потому что мы проиграли.
Атмосфера среди наших фанатов после этого матча была просто фантастическая. Они стали распевать на мотив песни «Hey, Jude» - ‘na nan a na-na-na-na - Keano’ в перерыве после первого тайма, и это серьезно поддержало нас во втором. Это продолжалось весь сезон. Я принимал это с некоторой долей раздражения, хотя никогда раньше не слышал, чтобы фанаты пели о менеджере так, как они это сделали в том матче. Наверное, это должно было понравиться мне больше. Мне не хотелось сильно радоваться, потому что слишком велик шанс, что всё может измениться в одночасье. Мы выступали хорошо, но я-то знал, что рано или поздно у нас начнутся не столь радужные времена. У «Реал Мадрида» и «Манчестер Юнайтед» тоже бывали спады в общей форме команды, а в «Сандерленде» нас ожидал просто полный пи@дец. И когда это случилось, в чью первую голову полетели камни? Разумеется, менеджера. Я не был мессией, и я не хотел, чтобы меня таковым воспринимали даже в шутку. Короче говоря, эта чертова песня никогда мне особо не нравилась. Думаю, я бы воспринял ее по-другому, будь это другая песня, которая мне нравилась.