Когда мы встретились, Стив повторял: «Ну вы даете, парни! Ну вы даете!» А затем он положил голову на стол и закричал: «Вы ё**ные везучие ублюдки! Вы нас ограбили!»
Никто не может подготовить тебя к работе менеджера. Я сдал экзамен на квалификацию B в UEFA и продолжил учиться на квалификацию A. В нашем деле это отличный карьерный трамплин. В любом другом деле, я уверен, такие трамплины помогают. Но в футболе они попросту бесполезны. Мне не очень хочется произносить это, потому что сами по себе курсы были неплохими. Но когда ты приступаешь к реальной работе, и у тебя в офисе начинают регулярно появляться игроки, и кто-то просит уйти, а еще у одного проблемы с выпивкой, а у другого с азартными играми, или приходят сотрудники клуба, чтобы рассказать о семейных неурядицах, ты думаешь: «Твою мать, этому меня не учили».
Я и подумать не мог, что мне придется справляться с личными проблемами. Я думал, что моё управление игроками будет достаточно прямолинейным. Но просто сказать что-то вроде «всё наладится» недостаточно, когда в твоем кабинете стоит парень, который через неделю разводится, или чья жена только что пережила выкидыш.
«Возьми пару выходных, не беспокойся об этом».
«Мы пришли арестовать одного из ваших игроков».
Речь шла о Карлосе Эдвардсе. Они собирались закрыть его, потому что он не оплатил целую кипу штрафов за неправильную парковку и водительские нарушения. Карлос при этом был отличным парнем.
Я говорю: «Вы не могли бы подождать, пока мы не закончим тренировку?»
После тренировки я убедил полицейских не арестовывать Карлоса и гарантировал, что мы заставим его оплатить штрафы.
Но по мере получения опыта ты всё равно учишься справляться с такими вещами. Были кое-какие случаи – я о личных проблемах игроков, – с которыми я справился довольно неплохо. Я достаточно свободно мог разговаривать с ними о проблемах с алкоголем и игровой зависимости, хотя сам никогда от них не страдал. Но когда речь шла о семейных неурядицах, я чувствовал себя не вправе давать советы, потому что не хотел предлагать любое другое решение в таких делах, кроме пары выходных, за которые игроки сами могли бы со всем разобраться.
Людям нравится делиться с тобой информацией, когда ты менеджер. Один сотрудник персонала как-то рассказал, что двое игроков пили до четырёх часов утра.
Я сразу же вызвал их и попытался отнестись к ним так, как хотел бы, чтобы отнеслись ко мне.
Многое из того, что я делаю, исходит из обычного здравого смысла, и это утомляет. Играть было куда проще.
Трижды за сезон я выходил из себя, но ни разу не делал этого на кромке поля.
Первый раз я взбесился после матча против «Ипсвича». Мы проигрывали 1:0, наш вратарь слабо играл, и «Dancing Queen» стала последней каплей.
Иногда моя ярость выливалась в обычный удар в доску, на которой рисовали тактические схемы. Это стало моим любимым способом выпустить пар. Менеджер по экипировке, Куки, тоже любил этот процесс. Если я злился в перерыве между таймами, просто говорил ему: «Куки, притащи тактическую доску сюда». Он её притаскивал, а я её бил – тем знаменитым приемом из каратэ. Это помогало мне немного успокоиться. Затем я говорил игрокам, что в этой конкретной игре проблема вовсе не в тактике. Иногда тебе нужна доска, но по сути я лишь хотел донести, что эта хренова тактика вообще не при чем. Вопрос лишь в мотивации. Если вы проигрываете, скорее всего, ваши противники жаждут победы куда больше, чем вы. В Чемпионшипе игра строится в меньшей степени на тактике, чем в Премьер-Лиге. Здесь большее значение имеют личности в твоей раздевалке.
К октябрю мы подошли с ещё двумя проигранными играми. «Престон» побил нас 1:4 на выезде. В тот момент они были сильны. У руля стоял Пол Симпсон, и у них в составе был Дэвид Ньюджент, которого я попытался заполучить в следующем сезоне. Но это было тотальное поражение, наш единственный гол – его забил Стэн Варга – состоялся после того, как мы пропустили четыре.
А потом нас обыграл «Сток» со счетом 2:1. Рори Делап сломал ногу в том матче буквально через несколько недель после того, как я отпустил его к ним в аренду. Я позвонил ему в больницу.
Мне приходилось отпускать игроков в аренду. Рори ушёл в «Сток», а Джон Стид – в «Дерби». Это всё делалось, чтобы привести в порядок финансовые дела. Я купил Дейва Коннолли, и клуб платил ему хорошую зарплату, поэтому мне пришлось отпустить Стиди, не менее хорошего нападающего, в аренду. Когда я отпускал игрока в аренду, всегда считал, что это для его же блага. Стиди перешел в «Шеффилд Юнайтед» в следующем сезоне, и они уже выступали в Премьер-Лиге. Если игрок не вливался в игру, ни за что не стал бы его удерживать. В том числе в этом была финансовая выгода клуба, поскольку он выбывал из списка получающих зарплату, а за аренду можно было ещё и выручить кое-что сверху. Это был вопрос исключительно делового свойства, и я узнал об этом гораздо больше, когда и сам постарался заполучить игроков в аренду.
Поражения немного беспокоили меня. Когда приходит новый менеджер, в воздухе всегда витает позитивный настрой, как в медовый месяц. Новые идеи, новеы лица. Эта стадия, казалось, теперь прошла. Но я навсегда запомню, как вели себя фанаты «Сандерленда» после матча против «Сток Сити». Сектор, выделенный для наших выездных фанатов, примыкал к туннелю, и они очень тепло меня провожали, несмотря на то, что мы буквально только что потерпели поражение. Фанаты «Сандерленда» всегда отправлялись на выезды большими группами и здорово болели. Они не менее страстно преданы клубу, чем фанаты «Юнайтед» или «Селтик». Я поаплодировал им – иногда такие аплодисменты звучат как извинение, – и я часто обращался к ним во время пресс-конференций на протяжении всего сезона.
Затем мы выдали два хороших матча подряд, дома против «Барнсли» и в Халле. Росс Уоллис забил на самой последней минуте матча против «Халла», а потом его удалили – вторая желтая за то, что он снял свою майку. Если ты снимаешь футболку, автоматически присуждается желтая карточка. Плюс некоторым футболистам категорически противопоказано так поступать, и Росс был из таких парней. Ему всегда приходилось тяжко в борьбе с лишним весом.
- Эй, слушай, - шутил я, - когда некоторые парни снимают свои майки, мы совсем не против. Но это не про тебя, дружище – ты немного жирноват для таких дел. Из-за тебя придется уволить нашего тренера по фитнесу.
Я не стал отчитывать Росса за то происшествие. Он забил победный гол, и это был импульс, эмоции. На пресс-конференции после матча журналисты засыпали меня вопросами о том, какие дисциплинарные меры я планирую принять в отношении Росс. Сказал, что подумаю об этом в течение тренировочной недели. Но я даже не назначил ему штраф.
Мы выиграли еще несколько матчей. В нас начала расти уверенность. И во мне тоже начала расти уверенность. Я думал: «Управление клубом – это здорово, это действительно для меня».
Когда ты побеждаешь, не представляешь, что будешь делать, когда проиграешь. Мы поднялись в таблице на тринадцатое место, но нам по-прежнему с трудом давалось достижение стабильности в игре. Все помнят, как «Сандерленд» поднялся из глубин таблицы на верхние строчки за пару месяцев. Но это произошло вовсе не само по себе. Это было результатом напряженной работы.
Мы проиграли в домашнем матче «Кардиффу» со счетом 2:1. «Кардифф» был отличной командой, но дело не в них. Когда мне начало казаться, что мы прогрессируем, что-то вновь дало сбой. Когда ты проигрываешь матч, начинаешь сомневаться в своих игроках.
А затем мы потерпели поражение ещё и в Норвиче. Это случилось после ничьей с «Саутгемптоном». Мы вели со счетом 1:0, но Гарет Бэйл забил в добавленное время. Бэйл играл левого защитника и был великолепен, лучший игрок на поле. Всё, что он делал, имело какой-то особенный качественный отпечаток. Ему было семнадцать. Хоть он и забил в компенсированные минуты, я не испытывал разочарование по поводу результата матча и был рад ничьей.
Мы выиграли домашнюю встречу против «Колчестера». Наши результаты к этому моменту были в буквальном смысле ни шаткие, ни валкие.
Тем временем супруга должна была перебраться вместе с детьми ко мне из Манчестера, и мы подыскивали для них школу. Для нас было важным, чтобы это была католическая школа, потому что до этого дети обучались в подобной. Нам нравилось, чему там преподавали, и какие ценности воспитывали. Мы осматривали дома, но никак не могли найти школу. Шли недели, месяцы, а моя семья так и не переезжала. Но знаете, мне это положение даже нравилось. Оно мне подходило – баланс между моей личной и профессиональной жизнью.
В итоге семья осталась в Манчестере. Дорога туда не напрягала меня, я люблю водить, люблю ездить на автомобиле и поздно ночью, и ранним утром. Они были от меня в каких-то двух часах езды, притом приятной, мимо Лидса. Обычно я оставался дома на 2-3 дня. В «Сандерленде» я очень упорно трудился, а затем ехал домой к людям, которым ранее было немного дела до моей профессиональной жизни футболиста. Довольно забавно, что куда больший интерес они проявили к моей работе менеджера. Думаю, они понимали, что на этой позиции у меня больше ответственности, и осознавали, под каким давлением нахожусь.
Они куда больше за меня болели. Перед матчами желали мне удачи. Когда я был игроком и уходил на игру, то говорил: «Папочка пошёл на "Олд Траффорд" на работу», – а они даже не замечали.
Я снял квартиру в Дареме, в районе, где обычно селились студенты. Там я мог спокойно ходить в кафе, потому что студенты обычно не слишком интересуются футболом, и они едва ли понимали, кто я такой. В 8-9 часов вечера я уже ложился спать. Мне стоило бы немного приукрасить своё жилье, чтобы оно было больше похоже на дом. Просто стоило прилагать больше усилий. Я мог бы приобрести крутой телевизор, симпатичный диван... Но в итоге я и сам жил как студент – на лапше быстрого приготовления и консервированных бобах.
Через пару месяцев я начал беспокоиться о количестве жира в теле у некоторых игроков, особенно одного парня, который не играл регулярно. Я повесил уведомление на клубную доску объявлений:
«Если следующие игроки не будут соблюдать соотношение жира к массе тела ниже 10%, они не попадут в состав».
Я не включил в список вратарей, потому что им как раз нужно было набирать немного дополнительного веса, чтобы обезопасить падения. Они были мне за это благодарны.
Доска объявлений была прямо напротив выхода из раздевалки. Я старался держать некоторую дистанцию, ведь я тренер. Поэтому не был частым гостем в раздевалке. Это была зона игроков. Но я знал, что в моменты, когда мои уведомления появлялись на доске, это становилось местом сбора и бурных обсуждений. Объявление по поводу уровня жира было лишь небольшой идеей, чем-то, что могло заставить подумать над проблемой. Немного припугнуть своих игроков даже забавно, серьёзно. И это сработало. Я был товарищем каждому из них, со многими играл плечом к плечу. Это был изящный намек. Однако если игрок немного не соответствовал стандарту, но был важен для нас, разумеется, я не планировал его исключать из состава.
Мик МакКарти в то время тренировал «волков», и он позвонил мне по поводу одного из моих парней. Помнится, речь шла о Ниле Коллинсе, которого он хотел заполучить в аренду.
Он позвонил мне напрямую, на офисный телефон.
«Как поживаешь, Рой?»
Мы поговорили об игроке, о том, о сём. Это был обычный разговор, и я был рад, что он состоялся. И тут я вспомнил, что у нас будут встречи по ходу сезона. Наши команды будут играть друг против друга, а к тому моменту я уже был членом Ассоциации менеджеров Премьер-Лиги. Это означало, что мне нужно будет выполнить определенный перечень обязанностей. Нам предстояло встретиться лично.
Мне кажется, Мик первым предложил встретиться и переговорить, но мы оба посчитали это хорошей идеей.
Мы встретились в отеле Four Seasons неподалеку от манчестерского аэропорта, и встреча чем-то была похожа на ту с Найалом, эдакая разрядка. Я извинился за то, что случилось в Сайпане. Не был уверен, что мне было, за что извиняться, но сделал это. Нужно было пережить это и идти дальше.
Так что я сделал первый шаг. Это было важно, и я рад, что это произошло.
Мы играли с «волками» на выезде в ноябре, в пятницу вечером. Все СМИ только и твердили об этом матче, а Sky показывал его в прямом эфире. Главной интригой было, пожмем ли мы с Миком руки. Но мы встречались до этого, и всё было между нами разрешено. Никакой драмы и интриги. Мы пожали руки перед стартом, и это не было первоначально договорено. Мы просто взяли и пожали руки. Менеджеры делают это на каждой игре. Это стандартная практика. Единственное отличие заключалось в том, что вокруг нас было не меньше полусотни операторов.
И это был еще один вечер, когда я вышел из себя. К перерыву мы проигрывали со счетом 1:0, играли отвратительно. Я попросил принести чертову доску с тактической расстановкой, чтобы потренировать на ней несколько коронных приемов Брюса Ли. Мне кажется, благодаря этому игроки и сами немного отвлеклись от истории Кин-МакКарти. Но мне нужно было задать себе вопрос, не был ли я чересчур зол только потому, что проигрывал команде МакКарти? Я очень надеялся, что нет. Но нас показывали по телевизору, и мы выглядели дерьмом.
В итоге встреча закончилась ничьей, и это было удачей. Наш вратарь, Даррен Уорд, позволил нам остаться в игре, сделав несколько сейвов, а удар Стиви Эллиота стал переломным моментом встречи.
Затем мы выиграли у «КПР» со счетом 2:1 на выезде, потом у «Норвича» в ответном матче уже дома. Мы обыграли их с минимальным счетом. Дерил Мерфи забил в обоих играх.
Наш следующий матч должен был состояться в следующую субботу, дома против «Лутона». Меня позвали на клубное совещание в пятницу вечером. Найалл и клубный секретарь там тоже присутствовали. Трое игроков, Крис Браун, Лайам Лоуренс и Бен Алнвик, стали героями видео, где они страстно забавлялись с какой-то девицей. Клубная верхушка паниковала по этому поводу, поскольку эту историю планировали опубликовать в the Sun. Из них двое были для меня действительно важны – Браун и Лоуренс были включены в мой состав на матч, который должен был состояться уже завтра. Они не сделали ничего незаконного, поэтому я сказал, что всё равно выставлю их на игру. Но Найалл ответил, что клуб настаивает на том, чтобы они в матче не появлялись.
И я не включил их в заявку...