Еще одним изобретательным плеймейкером, забившим яркий индивидуальный гол в том сезоне, стал Георгий Кинкладзе из «Манчестер Сити» — живое определение «разочаровывающего гения» и наглядное объяснение того, чем чревата организация всей команды вокруг «десятки». Как и Жуниньо, Кинкладзе был приобретен после невероятной игры против команды из Британии, ведь в то время скауты команд Премьер-Лиги редко обращали внимание на заграницу. Кинкладзе вдохновенно сыграл за сборную Грузии против команды Уэльса в ноябре 1994 (Грузия победила 5-0), и всего лишь три года спустя после обретения Грузией независимости это была их первая победа в официальном матче. Расположившийся под Темури Кецбая и Шотой Арвеладзе в схеме 4-3-1-2 Кинкладзе задавал темп игры и забил свой первый гол за сборную. «Они убили нас, — вспоминал позднее вратарь Уэльса Невилл Саутхолл. — Кинкладзе был просто на другом уровне и на голову выше всех остальных на поле». В ответном матче следующим летом — за четыре дня до того, как игра Жуниньо на «Уэмбли» привлекла внимание «Мидлсбро», — Кинкладзе снова доминировал на поле. На этот раз он забил единственный гол в матче — перебросив Саутхолла с левой, метров с тридцати.
Другие клубы также интересовались грузинским игроком: он — неудачно — просматривался и в «Реале», и в «Атлетико Мадрид», а также, что еще более интересно, месяц отыграл в аренде в «Бока Хуниорс», клубе, в котором роль «десятки» ценится больше, чем в любой другой команде мира. Там Кинкладзе повстречал своего кумира Марадону. Ни одна из команд не подписала Кинкладзе на постоянной основе, и в результате он стал первым новичком Алана Болла в «Манчестер Сити». Карьера Болла и Кинкладзе в «Сити», впрочем, началась ужасно. «Сити» набрал два очка в первых одиннадцати матчах, забив всего три гола, а у Кинкладзе были проблемы с адаптацией. Он скучал по дому, не знал английского и жил сам по себе в манчестерском отеле на протяжении трех месяцев. Жуниньо был счастлив в Мидлсбро и из-за того, что с ним были его родители, так же и улучшение формы Кинкладзе совпало с приездом двух его грузинских друзей и матери Хатуны, которая сделала обстановку более привычной для него — грузинский коньяк, грецкие орехи и приправы к любимым блюдам Кинкладзе.
Кинкладзе забил первый гол в ноябре — этот мяч в концовке стал единственным победным в матче против «Астон Виллы» на «Мэйн Роуд». «В начале он был очень растерян, — рассказывал Болл позже. — Он почти не говорил по-английски, для него были в новинку те отборы и борьба, которые привычны здесь, в Англии. Но у парня несомненный талант». Лучше всего пребывание Кинкладзе в Премьер-Лиге помнят по нескольким действительно выдающимся голам. Первый гол в матче против «Мидлсбро» в декабре 1995-го, когда он принял мяч на правом фланге, сместился в зону на левом краю, а затем резко прорвался по центру мимо Фила Стампа и внешней стороной стопы аккуратно отправил мяч в дальний угол. В итоге, правда, «Мидлсбро» победил 4-1, а последний гол записал на свой счет Жуниньо.
Еще один шикарный гол Кинкладзе признали позднее голом месяца за март, а забит он был в ворота «Саутгемптона». Кинкладзе в той игре уже забил один мяч — добил с близкого расстояния, а в другом эпизоде пробил в перекладину из-за штрафной. Затем он принял мяч на правом фланге, вышел на ударную позицию, уворачиваясь от все более отчаянных подкатов, усадил вратаря Дэйва Бизанта на газон и изящно прокинул мяч у того над головой. «Это было самое близкое к голу Марадоны в ворота Англии из того, что я видел, — заявил Болл, а затем сделал необязательное пояснение. — Не к тому, который он забил рукой, а к тому, когда он обвел всех. Люди спрашивают, зачем нам нужен игрок такого типа в этой стране. Если сегодня это был не ответ на их вопрос, то я не знаю, что сказать».
Болельщикам «Сити» уже надоели превосходство «Юнайтед» и культовый статус Кантона, поэтому они впали в ажиотаж из-за Кинкладзе, назвав его лучшим Джорджи со времен Беста. Любовь оказалась взаимной, и после начального периода отчуждения от города, Кинкладзе влюбился в Манчестер и даже женился на манкунианке. «Если бы он играл за успешную команду, — сказал тогда нападающий Нил Куинн, — то выиграл бы награду игроку года, потому что от того, что он делает в Англии, идут мурашки. К тому же он приятный парень — думаю, потому что он ни слова не знает по-английски, но он все равно кажется милым».
Это была эпоха расцвета брит-попа, и Кинкладзе удостоился кричалки, переделанной из песни Wonderwall группы Oasis. «Все забеги, которые делает Кинки, ослепляют нас», — начиналась песенка, но самой великолепной получилась последняя строчка: «И в конце концов... у нас есть Алан Болл». Создатель оригинальной песни болельщик «Сити» Ноэль Галлахер также дал Кинкладзе чудесную характеристику. Описав его как «либо самое ужасающее, либо самое лучшее, что когда-либо видел», Галлахер предсказал, что Кинкладзе либо приведет «Сити» к европейскому кубку, либо утянет их в четвертый дивизион. Его предсказание практически сбылось: когда Кинкладзе покинул «Сити» в 1998-м, они играли в третьем английском дивизионе.
«Сити» вылетел, потому что Болл выстроил всю команду вокруг Кинкладзе, что подчеркивал вингер Ники Саммерби. «Болли любил его. Джоржи не был ни в чем виноват — мы с ним действительно хорошо ладили, и ему никто не завидовал, потому что все мы видели, насколько он талантлив. Но некоторые ненавидели Алана Болла за это — исключая Джорджи, конечно, потому что ему нравилось, как тот хвалил его... Проблема с Джорджи была в том, что мы не могли играть 4-4-2, ведь для того, чтобы добиться лучшего от него, он должен был играть связующую роль между полузащитой и нападением. Если у вас было при этом два полузащитника на фланге, то в центре полузащиты оставался всего один человек. Болл постоянно менял расстановку, это было верным признаком того, что он не представлял, что делает».
Кит Керл, тогдашний капитан «Сити», позже вспоминал, насколько свободную роль Болл отвел Кинкладзе. «Помню, как в том сезоне мы проиграли на выезде „Арсеналу“ и один из голов пропустили из-за того, что Джорджи недоработал с своим игроком. Парни были недовольны этим, и некоторые высказали тренеру после игры. В ответ он сказал им, что если бы они были так же талантливы, как Джорджи, им тоже не нужно было бы отрабатывать в обороне».
После вылета «Сити» Болл продержался всего три матча, а затем был заменен на Фрэнка Кларка, который исповедовал такой же подход. «Я хотел построить команду вокруг Кинкладзе, потому что это лучший способ раскрыть его качества. Он обладает невероятным талантом, [но] он определенно не любил играть без мяча, и я чувствовал, что со стороны некоторых других игроков по отношению к нему присутствовало чувство обиды». Как и Болл, Кларк в результате изменил расстановку «Сити», чтобы подобрать позицию для Кинкладзе. Изначально он использовал схему 4-4-2 с грузином в роли оттянутого форварда, но затем перешел на 4-3-1-2, разместив Кинкладзе под парой нападающих. «Мы связали себя по рукам, пытаясь пристроить Кинкладзе, — продолжал Кларк. — Схема 4-3-1-2 идеально подходила ему, потому что обеспечивала свободу, но она не подходила другим игрокам, поэтому не сработала». По совпадению Кинкладзе взял себе десятый номер после вылета «Сити», хотя до этого носил футболку с семеркой.
Кларка сменил Джо Ройл, менее романтичный тренер, и его первое требование от руководства, касавшееся непосредственно команды, было простым: «Мы должны продать Кинкладзе». Больше грузину не выписывались индульгенции. «Кинкладзе не был командным игроком и имел обыкновение надолго выключаться из игры по ходу матча, — сказал Ройл. — Для болельщиков он был светлым пятном на протяжении всего этого времени. Для меня он был одним большим минусом». Кинкладзе был продан европейскому гиганту «Аяксу», где предпочитали техничных игроков, но играли по схеме 4-3-3, поэтому у тренера Яна Ваутерса не было позиции для «десятки». «Я мог бы быть Марадоной, и он все равно не изменил бы расстановку, чтобы встроить меня», — жаловался Кинкладзе. К тому времени тренеры устали организовывать команды вокруг него — Кинкладзе нужны были тренеры типа Болла.
Главным образом вошедший в историю за свой пронзительный голос, рыжие волосы и выдающееся выступление в финале Чемпионата мира 1966, Болл также стал первым в Англии футболистом, надевшим белые бутсы — в итоге отличительной чертой быстрых и креативных футболистов. И Болл определенно предпочитал игроков, которые мыслили так же, как он. Еще до Кинкладзе Болл восхищался самой яркой английской «десяткой» того времени — Мэттом Ле Тиссье из «Саутгемптона».
Ле Тиссье избежал ненависти сторонних болельщиков, обычной по отношению к претенденту на титул, и стал самым популярным футболистом страны, а также постоянным победителем в номинациях на лучший гол месяца. Он забил множество потрясающих голов: красиво переброшенный со штрафного мяч против «Уимблдона» и легендарный удар против «Ньюкасла», который включал игру пяткой через себя, а затем обводку сразу двух защитников и заброс мяча в ворота. Он перебрасывал Тима Флауэрса из «Блэкберна» с сорока метров и подсекал мяч над Петером Шмейхелем с тридцати. У него было достаточно таланта, чтобы стать игроком сборной на постоянной основе, но, что логично для родившегося в Гернси, он обладал анти-английским менталитетом. Его фамилия наводит на мысль об иностранных корнях, и в юношестве Ле Тиссье с его отцом связывался помощник тренера сборной Франции Жерар Улье, большой поклонник футболистов типа Кантона. Улье поинтересовался, не французское ли у Ле Тиссье происхождение, но получил отрицательный ответ.
Болл высказал свою любовь Ле Тиссье еще до прихода в «Саутгемптон», когда клуб с южного побережья барахтался в зоне вылета. На своей первой тренировке Болл и его помощник Лоури МакМенеми вывели десятерых игроков на тренировочное поле и выстроили их в оборонительную формацию. Ле Тиссье решил, что он исключен из основного состава, как часто случалось при предыдущем тренере Иане Брэнфуте. Вместо этого Болл отправил Ле Тиссье в центр группы и сказал остальным десятерым: «Это лучший игрок в вашей команде. Доставляйте ему мяч так часто, как сможете, и он будет выигрывать для вас матчи». Ле Тиссье, скромный по натуре, чувствовал себя слегка некомфортно из-за резко изменившегося статуса в команде, но в итоге он стал только увереннее и забил шесть голов в первых четырех своих матчах под руководством Болла.
Свободная роль Ле Тиссье на поле привела к некоторым поблажкам и вне его, как и в случае с Кантона у Фергюсона. В один из выходных дней по ходу предсезонного турне в Северную Ирландию, игроки «Саутгемптона» собирались сыграть в гольф, но Болл предложил им вместо этого сходит в паб. Это было плохим решением. Когда Болл вернулся в отель, выход в свет превратился в пьянку с последующим визитом в ночной клуб. Футболисты вернулись в два ночи, пьяные в стельку, с предстоящей тренировкой на следующее утро. Болл был в ярости, он наорал на Бизана, Иана Доуи и Джима Магилтона, прежде чем отправить их в кровать. Затем он отвел Ле Тиссье в сторону и сказал ему: «Посмотри, наши опытные игроки подают плохой пример... Но при том, как ты играешь, ты можешь делать, что захочешь!». Ле Тиссье, кстати, часто подвергался шуткам со стороны одноклубников за свои вкусы по части напитков. Он не пил пиво, заказывая вместо него «малибу» с колой, хотя это не было связано с какой-то революционной диетой — Ле Тиссье признавался, что частенько перекусывал сосиской с яйцом всмятку перед тренировками, а вечером перед игрой уминал фиш’н’чипс. Он не обладал выдающейся физикой и не был самым усердным футболистом. В связи с этим Ле Тиссье вспоминал случай из его более поздней карьеры, когда тогдашний тренер «Саутгемптона» Гордон Стракан крикнул из технической зоны Ле Тиссье, уныло возвращавшемуся трусцой после атаки: «Мэтт! Пробегись-ка, я тебя заменяю!».
«Те восемнадцать месяцев под руководством Болла были лучшими в моей карьере, — вспоминал Ле Тиссье. — Болл построил команду вокруг меня, вместо того, чтобы пытаться втиснуть меня в уже сформированную команду». Играя скорее атакующего полузащитника, а не форварда, Ле Тиссье тем не менее забил сорок пять голов в шестидесяти четырех матчах под руководством Болла, многие из которых получились удивительно красивыми. «Саутгемптон» избежал вылета в концовке первого сезона Болла, а во втором финишировал в верхней части таблицы.
К несчастью, тренеры сборной Англии не разделяли энтузиазма Болла в отношении Ле Тиссье. К «десяткам» такого типа все еще относились с подозрением, причем даже тренеры вроде Терри Венэйблса и Гленна Ходдла, которые ценили быстрых и креативных игроков. В английском футболе начали восхищаться иностранными «десятками», но не доверяли собственным, и Ле Тиссье высказал жалобу, ставшую лейтмотивом для всех «десяток» 90-х: «Думаю, английские тренеры просто не были достаточно смелыми, чтобы изменить расстановку и найти место для меня». При этом Ходдл, который был для Ле Тиссье героем детства, использовал его и Стива МакМанамана из «Ливерпуля» на позициях позади Алана Ширера в атакующей схеме 3-4-2-1 в матче против Италии в 1997. Та игра, закончившаяся минимальным поражением англичан, стала для них первым в истории проигрышем в рамках квалификации к Чемпионату мира на «Уэмбли». Матч стал наглядной демонстрацией противоречивых сторон Ле Тиссье: он постоянно терял мяч, его недостаток энергии открывал дорогу для забегов неутомимого Дзолы, который играл за итальянцев на аналогичной позиции и забил единственный гол, вовремя открывшись под передачу. При всем этом именно Ле Тиссье из всех англичан был ближе к тому, чтобы забить.
«В этом нет риска [в использовании Ле Тиссье], когда понимаешь, что игра будет закрытой и тебе понадобится кто-нибудь, чтобы взломать оборону, — сказал Ходдл после матча. — Ле Тиссье, с его талантом, способен на это». Несмотря на это, Ходдл потерял веру в своего главного креативщика и не включил Ле Тиссье в предварительный состав из тридцати человек на Чемпионат мира 1998. От этого удара, говорит Ле Тиссье, он так и не оправился. Один из лучших игроков Премьер-Лиги 90-х узнал плохие новости в стиле тех же 90-х: прочитал бегущую строку в новостях.
Английский футбол научился ценить ту пользу, которую приносили «десятки», но слишком многое по-прежнему было завязано на различных вариациях 4-4-2. Однако при этом, хотя точное определение «десятки» и гласит, что это ни полузащитник, ни нападающий, а скорее что-то среднее, на самом деле почти каждая «десятка» тяготела больше либо к одной, либо к другой из этих позиций. Играющие в оттяжке форварды типа Кантона, Бергкампа и Дзолы превращали расстановку своей команды в 4-4-1-1, в то время как атакующие полузащитники вроде Жуниньо, Кинкладзе и Ле Тиссье испытывали проблемы, потому что им требовались в целом более необычные схемы, к которым их английские одноклубники попросту не были приспособлены. Премьер-Лига прогрессировала в плане личностей, но пока еще не в плане тактики.