Уход
Уходить всегда трудно, ведь практически невозможно выбрать правильное время для этого. Галлоны чернил были потрачены на анализ того, насколько Дэвиду Мойесу удалось заменить меня на посту главного тренера «Юнайтед». Я понимаю, почему критики отмечают, что мы должны были лучше спланировать переходный период. Особенно если вспомнить результаты сезона 2013/14, который стал настоящим разочарованием, кульминацией чего стало непопадание в Лигу Чемпионов впервые с 1995 года. Не самое лучшее время, но мало кто обращает внимание на то, как трудно подобрать тренера для элитного клуба. Это непростое занятие.
В «Юнайтед» эта проблема была более глобальной из-за длительности моего пребывания на посту главного тренера клуба. Не хочу показаться тщеславным, но никто другой не возглавлял одну команду на протяжении такого длительного периода после Второй мировой, как я. Сэр Мэтт Басби тренировал «Юнайтед» в два прихода 24 сезона, Билл Шенкли возглавлял «Ливерпуль» 15 сезонов, Арсен Венгер у руля «Арсенала» с 1996 года. Я уверен, что длительность моего пребывания на посту все усложнила. Я не знал, как я могу облегчить эту задачу. Выбор преемника никогда не был простым и приятным занятием. Уверен, что другие футбольные клубы могут сделать несколько выводов касательно того, что их ждет в переходной период, когда на смену тренеру-долгожителю придет кто-то другой. Например, мне никогда не задавали достаточно распространённый вопрос для глав компаний: «Если бы вас сбил автобус, то кто бы занял ваше место?» А ведь он хорош, потому что заставляет людей обратить внимание на эту проблему. Но я не уверен, что это помогло бы что-то изменить для «Юнайтед». Есть определенные особенности подбора кандидатов на пост главного тренера клуба Премьер-Лиги (и я не оправдываюсь).
Как и в других организациях, которые занимаются поиском лидера, у совета директоров «Юнайтед» была возможность изучить эту область. Мы могли рассмотреть кандидатов внутри клуба, или закинуть сети чуть дальше. В любом случае у нас было намного меньше кандидатов, чем в обычной компании. Проблема футбольных клубов, а особенно элиты Премьер-Лиги, Бундеслиги, Ла Лиги и Серии А, в том, что обычно не так много квалифицированных кандидатов, которые могли бы возглавить клуб. Владельцы и совет директоров понимают, что их выбор серьезно ограничен теми людьми, которые свободны и не связаны обязательствами с другими клубами. Это не та ситуация, когда список кандидатов насчитывает тысячи имен. Когда речь заходит о кандидатах на пост главного тренера «Юнайтед», то список ограничивается теми тренерами, у которых есть опыт работы в Премьер-Лиге в течение последних пяти лет (примерно 50 кандидатов). Если добавить критерий «тренер, который возглавлял клуб, закончивший сезон в топ-шестерке», то количество кандидатов уже сократится до 12, а теперь давайте добавим самый трудный: «опыт стабильного завоевания трофеев» — и тогда у вас останется всего трое, да и те уже и так будут работать в топ-клубах. Тренеры понимают, что им предстоит очень трудная задача по поддержанию успехов команд. Дэвид О’Лири тренировал «Лидс» с 1998 по 2002 году, в это время он доходил до полуфиналов Кубка УЕФА и Лиги Чемпионов, а также завершал сезон на четвертом месте в АПЛ. В течение очень короткого периода он возглавлял список главных кандидатов на должность тренера каждого элитного клуба. А потом «Лидс» скатился и О’Лири лишился былого лоска. С 2006 года он не тренировал команду элитного дивизиона.
Мы отдавали предпочтение тренеру, который имел опыт работы в элите, сумел преодолеть трудности и продемонстрировал способность совладать с давлением со стороны журналистов, а также безжалостностью и хитростью агентов. Лично я был склонен к выбору тренера, который был успешен и надежен в бытность игроком. Несмотря на то, что есть группа тренеров, которые имеют небольшой опыт выступлений за профессиональные клубы или защищали цвета посредственных команд (Жозе Моуринью и Жерар Улье — лучшие тому примеры), я предпочитал кандидатов, которые были успешны на поле. У них просто больше опыта и авторитета среди игроков.
У нас не было очевидного наследника среди бывших игроков клуба, и уж точно не из-за того, что мы плохо искали. Даже до того, как семейство Глейзеров прибыло в Манчестер, я размышлял по поводу потенциального преемника. За все время в «Юнайтед» у меня была лишь одна кандидатура среди людей, работающих в клубе, — Карлуш Кейруш. К сожалению, он сам существенно уменьшил свои шансы, когда дважды покинул «Манчестер Юнайтед», сначала чтобы возглавить «Реал Мадрид», а потом — сборную Португалии. Я также призывал некоторых лучших игроков «Юнайтед» — Райана Гиггза, Гари Невилла, Даррена Флетчера, Ники Батта, Дуайта Йорка и Энди Коула — получить тренерские сертификаты. Но все равно было бы странно ожидать, чтобы они возглавили клуб сразу же по завершении карьеры игрока.
«Юнайтед» уже пытался воплотить в жизнь такую практику, когда Уилф МакГиннесс возглавил клуб после Мэтта Басби в 1969 году, повесив бутсы на гвоздь десятью годами ранее. Это была катастрофа. Забудьте о давлении со стороны сэра Мэтта, который сохранил свое влияние и даже свой офис в клубе. МакГиннесс, как и любой другой игрок, столкнулся с трудностями работы со своими бывшими партнерами по команде. Райан Гиггз точно станет великим тренером: у него есть ум, влияние и знания, но не было и шанса на то, чтобы я попросил его или любого другого игрока стать моим преемником, тем более он тогда еще играл и ему нужно было пользоваться каждым последним моментом в карьере игрока, которая близилась к завершению. У него еще будет предостаточно времени, чтобы заняться тренерским ремеслом. Если бы Райан Гиггз завершил карьеру лет эдак в 35, а не в сорок, у него бы был шанс поработать в качестве моего помощника вместе с Майком Феланом в течение моих последних пяти лет в «Манчестер Юнайтед». Ему бы пришлось начинать с более низкой тренерской должности, но зато у него была бы возможность поработать со мной и Майком, осваивая это ремесло.
Но помощники главного тренера имеют свойство испаряться в поисках новых вызовов. Очень трудно сохранить их, особенно если они знают о том, что их тренер не собирается уходить на пенсию. Бывшие игроки и тренеры «Манчестер Юнайтед» работают везде. Марк Хьюз добился успеха, хотя я всегда сомневался в том, что у него были подходящие личностные качества для этого, ведь Марк был очень скромным и тихим человеком. Он отлично поработал сначала со сборной Уэльса, а потом и с «Блэкберном». А потом он возглавил «Манчестер Сити». Мне кажется, что новые владельцы несправедливо отнеслись к нему, уволив его. Сейчас он работает со «Сток Сити», где он на своем месте.
Порой помощники тренера длительное время работают на одном месте лишь потому, что они недостаточно хороши для работы в других топ-клубах. Рене Мёленстен, работавший тренером по развитию навыков у молодежи с 2001 по 2006 год, хотел возглавить клуб. Вопреки моему совету, он отправился в Данию, чтобы возглавить «Брондбю». Прошло полгода, он провалился там, и я забрал его обратно в качестве уже члена тренерского штаба основной команды. А потом он опять ушел, но опять не сумел преуспеть в качестве тренера «Анжи» и «Фулхэма». Я думаю, что сейчас он понимает, что ему лучше всего работать в тренерском штабе основной команды.
Мы также следили за ситуацией с тренерами в других клубах. Например, я ужинал с Пепом Гвардиолой в Нью-Йорке в 2012 году, но я не мог прямо озвучить ему предложение, поскольку я тогда еще не рассматривал вопрос об уходе как насущный. Он уже выиграл с «Барселоной» такое количество трофеев, что не завидовать ему было невозможно: две Лиги Чемпионов, две Ла Лиги, два Кубка Короля (Кубок Испании), два Суперкубка УЕФА и два клубных мундиаля. Я им восхищался. Я попросил Пепа позвонить мне до того, как он решит принять предложение другого клуба, но он так и не сделал этого. А закончилось все тем, что в июле 2013 года он возглавил «Баварию».
Жизнь такова, что лучшие теории или лучшие намерения так и остаются невыполненными. Поверьте, правление «Юнайтед» очень хотело выбрать специалиста, который бы проработал в клубе длительное время. Все мы знаем историю клуба и то, какого успеха можно добиться, когда командой стабильно руководит один специалист. Когда мы начали поиск моего преемника, то поняли, что несколько наиболее желаемых кандидатов недоступны. Моуринью принял приглашение Романа Абрамовича вернуться в «Челси», а Карло Анчелотти — заменить его на посту главного тренера мадридского «Реала». Мы также знали, что Юрген Клопп был счастлив в «Боруссии Дортмунд» и готовился подписать новый контракт с клубом. В то же время Луи ван Гал предпринял попытку победить на Чемпионате мира 2014 года. Конечно, мы могли бы рискнуть и пригласить неопытного специалиста, который еще не прошел испытание делом; и все же, как всем известно, мы остановились на кандидатуре Дэвида Мойеса. Кажется, многие просто забыли, как играл тот «Эвертон», и это несмотря на существенные финансовые ограничения.
К сожалению, у Дэвида все сложилось не так, как хотелось бы. В отличие от распространенного мнения, совет директоров больше всего хочет, чтобы тренер «Юнайтед» добивался успеха. Если успешен тренер, то успешен и клуб — таков эффективный цикл жизни. Когда Дэвиду предложили контракт на шесть лет, то сделано это было из лучших побуждений. Все надеялись, что он проработает в «Юнайтед» долгие годы, но не вышло. Я также знаю, что решение об увольнении Дэвида было последним, которое Глейзеры хотели бы принять.
Я уверен, что есть множество вещей, которые Дэвид мог бы сделать иначе, будь у него была возможность переиграть события на «Олд Траффорд». Например, он мог бы удержать Майка Фелана, который стал бы для него очень важным проводником в клубе, каким стал Райан Гиггз для Луи ван Гала. Результаты несомненно разочаровывали, но трудно представить, насколько трудно выходить на переполненный стадион, когда каждый из присутствующих задается вопросом касательно твоего будущего. У меня было подобное раз или два. Очень одиноко. Вопрос по поводу того, можно ли было лучше разработать процесс перехода, очень справедлив. Клуб хорошо справился со своей работой, профессионально подойдя к проблеме. Сейчас я надеюсь, что Луи ван Гал останется в команде на долгое время, вместе с Райаном Гиггзом, и они направят клуб по правильному пути преемственности.
Единственный раз, когда в истории элитного английского дивизиона переходный период оказался удачным, имел место в «Ливерпуле». Боб Пейсли заменил на посту Билла Шенкли. Последнему пришлось перестроить команду, после чего она вернулась в элиту, трижды победила в высшем английском дивизионе, дважды брала Кубок Англии и Кубок УЕФА. Главным триумфом Пейсли, который тренировал клуб с 1974 по 1983 год, стали сразу три победы в Европе. Наблюдая за всем этим со стороны, я даже не предполагал, что Пейсли решит уйти после того, чего он добился. Вообще-то, когда Шенкли порекомендовал Пейсли, тот поначалу отказался от этой должности. До этого он был физиотерапевтом и тренером первой команды. Если Шенкли был вспыльчивым, то Пейсли был очень спокойным человеком. Он помог команде Шенкли действовать в том же направлении, продолжая функционировать исходя из принципов Шенкли, а также он добавил в состав нескольких высококлассных игроков. Кто бы ни выбрал Пейсли, он точно достоин похвалы.
Я дважды пытался завершить карьеру тренера. В первый раз у меня ничего не получилось, возможно, благодаря этому я проработал во втором отрезке карьеры лучше. Первый случай стоит поместить в книгу советов, в раздел «как не стоит уходить с работы». Мне должно было вот-вот стукнуть 60 лет, а во времена моего отца этот возраст считался переломным моментом. Но в наше время ему не придают столько значения. И все же мой возраст заставил меня задуматься. Меня раздражало, что представители клуба в ответ на один из вопросов пресс-конференции заявили, что не планируют предлагать мне должность в организации после ухода на пенсию, поскольку они меньше всего хотели повторения истории Мэтта Басби.
Я не мог перестать думать о том, что случилось в Джоком Стейном и Биллом Шенкли, когда они ушли из «Селтика» и «Ливерпуля». Я был настроен сделать все, чтобы со мной этого не повторилось. Я лишь ухудшил ситуацию тем, что у меня не было планов по поводу того, чем я буду заниматься после ухода на пенсию, а также заявив о своем намерении уйти перед началом сезона 2001/02, из-за чего игроки словно перешли в режим ожидания. Все было так, будто я усыпил их хлороформом. Я знал, что принимая решение и сообщая о нем игрокам, я допустил большую ошибку.
К Рождеству 2001 года Кэти и мальчики убедили меня изменить решение. Я был рад, что они это сделали, потому что, оставь они меня они в покое, у меня бы не получилось собрать воедино всю храбрость и позвонить Морису Уоткинсу, клубному адвокату, чтобы заявить об изменении решения. Он только и ответил: «Говорил же, ты — идиот». Если вспомнить, что было потом, то все получилось отлично. Будто бы я не специально предоставил себе перерыв, а после 15 минут я сгорал от нетерпения, чтобы вернуться на поле.
Если бы не смерть Бриджет Робертсон, сестры Кэти, в октябре 2012, то я и дальше тренировал бы «Юнайтед». Я очень хотел еще раз выиграть Лигу Чемпионов и составлял планы на будущее. В последнее лето у руля «Манчестер Юнайтед» при встрече с Робином ван Перси, когда мы завершали его трансфер из «Арсенала», он задал мне несколько вопросов. Среди них был такой: «Насколько долго вы планируете продолжать работу?». Я сказал ему правду: уход на пенсию не входил в мои планы. Мы заключили ряд контрактов с перспективой на будущее, подписав Пауэлла (18), Энрикеса (18) и Заа (20), а также согласовали контракты с самыми перспективными игроками команды. Это было обычное дело. Еще я уже начал процесс переговоров насчет пары возможных трансферов на следующее лето. Интересно, что бы было, если бы я остался и мы смогли провернуть те сделки. Но смерть Бриджет стала тем самым переломным моментом. Сложно представить, чтобы хотя бы что-то напомнило мне о моральном аспекте больше, чем это. Я осознал, что после всех тех лет, в течение которых Кэти ставила меня и мои интересы на первое место, настало время и мне побеспокоиться о ее потребностях. Бриджет была не только сестрой для Кэти, но еще и самым близким другом. Когда же я решил, что пора действительно на отдых, я просто последовал инстинктам.
У меня не было страхов по поводу жизни без работы, а еще у меня был список дел, которыми я хотел бы заняться. Так что я не представлял себе, что могло бы заставить меня заскучать. Возможно, вещи просто шли своим чередом, и 39 лет тренерской карьеры было более чем достаточно. Я просто почувствовал, что настало время уходить. Я знал, что буду скучать по игрокам и штабу, а ещё я не был полностью уверен в том, как я перенесу ситуацию, когда мне не придется каждый день выкладываться на полную. Но я чувствовал облегчение из-за того, что мне больше не придется делать определенные вещи, в особенности воевать с журналистами и иметь дело с агентами. Как только я принял решение, я почувствовал, что просто не могу дождаться, пока я, наконец, уйду на пенсию.
Мне повезло, ведь у меня получилось завершить карьеру в лучших традициях футбольного менеджмента. У большинства тренеров такой возможности не было. Некоторых увольняют после серии поражений, а потом им так и не удаётся найти другую работу. Они просто исчезают. Или бывают ситуации, как например с Биллом Шенкли, когда человек осознает, что аудитория, которая с интересом прислушивалась к каждому его слову, растворилась в неизвестном направлении. Это потерянная душа. Он любил приходить и наблюдать за тренировками «Транмир Роверс» и «Эвертона». Он умер, когда ему было всего 68 лет.
Думаю, некоторые люди полагали, что мне будет трудно уйти и отказаться от той власти, которая столько времени была у меня в руках, оставив ее кому-то другому. Но меня не смутила разница в полномочиях между членом совета директоров, послом или тренером «Юнайтед». Когда кто-то покидает ответственный пост, но все равно остается работать в этой организации, то ситуация, когда вы пытаетесь все равно сохранить в своих руках власть, является нечестной по отношению к вашему преемнику. Нужно отпустить и дать возможность новому человеку делать то, что он посчитает нужным.
Я слышал истории о том, что случилось после того, как Мэтт Басби ушел на пенсию. Он остался в своем офисе на «Олд Траффорд», продолжал активно появляться в клубе и был эдаким серым кардиналом. Мне казалось, что это было слегка притянуто за уши, но я все равно не хотел раздражать своего преемника ежедневным присутствием. Именно поэтому я забрал свои пожитки из кабинета на Каррингтоне и ушел. Помимо посещения матчей и мероприятий, посвященных спонсорам, я старался сохранять дистанцию. Каррингтон был для меня недосягаем, и я предпочитал не присоединяться к другим членам совета, когда они хотели встретиться с командой в раздевалке после матча. Так остается по сей день. Я предпочитал не совать нос в чужие дела. Когда я пересматривал один из матчей «Юнайтед», я осознал, что режиссеры продолжали отслеживать мою реакцию на события на поле. Я думаю, что они надеялись увидеть, что я буду вести себя как Статлер и Уолдорф — два ворчуна из «Маппет-шоу», которые постоянно критиковали все, что происходило на сцене. А я же просто хотел, чтобы Дэвид и «Юнайтед» побеждали, неизменным мое желание было и при ван Гале. Когда клуб принял решение избавиться от Дэвида, некоторые члены совета хотели, чтобы я вернулся на тренерский мостик. Но я не я поддался искушению ни на секунду. Я принял решение уйти уже давно. Мое время у руля клуба закончилось.
Очевидно, что у меня была отличная карьера в «Юнайтед», за время которой мне удалось собрать неплохую коллекцию трофеев. Но когда я вижу свое имя на трибуне прямо напротив моего места на «Олд Траффорд», я иногда задумываюсь, заслуживаю ли я такого признания. Это не деланная скромность. Я просто иногда думаю, что с теми игроками, которые были в моем распоряжении, мы могли бы добиться и большего.
Моим самым большим разочарованием является Лига Чемпионов. Мы проиграли в трех полуфиналах и двух финалах этого турнира. Когда я ушел на пенсию, в активе «Юнайтед» было три трофея самого престижного европейского турнира, хотя на самом деле их должно было быть пять. «Реал Мадрид» десять раз побеждал в Лиге Чемпионов (включая серию из пяти триумфов кряду), «Бавария Мюнхен» — пять раз (трижды кряду). «Барселона», «Милан» и «Аякс» завоевывали этот трофей чаще, чем «Юнайтед». Но больше всего обидно сравнение с «Ливерпулем», который завоевывал кубок целых пять раз. Не особо утешает и тот факт, что за время моего пребывания на посту главного тренера «Юнайтед» им это удавалось сделать всего один раз. От этого точно не легче.
Я мог бы заявить, что в течение трех лет нам мешали правила, но ведь каждый клуб сталкивался с одинаковым ограничением на количество иностранцев на поле. После того, как мы завоевали «дубль» в 1994 году, у нас сложился очень мощный состав. Но правила (до изменений в 1995 году) позволяли командам выпускать на поле лишь трех игроков, которые родились за пределами страны, где они работают, плюс двух «ассимилированных», которые были выпускниками молодежной академии. К сожалению, в нашем составе были Брайан МакКлер (шотландец), Денис Ирвин и Рой Кин (ирландцы), Петер Шмейхель (датчанин), Андрей Канчельскис (украинец/россиянин/гражданин СССР), Эрик Кантона (француз), Марк Хьюз и Райан Гиггз (валлийцы).
А еще нам несколько раз откровенно не повезло. Но таков футбол (да и жизнь вообще). Мы должны были побеждать в полуфинале Лиги Чемпионов 1997 года против «Боруссии Дортмунд», но за день до матча мы потеряли основного голкипера, а также в полуфинале Лиги Чемпионов против «Байера» из Леверкузена в 2002 году, когда мы уступили из-за разницы голов, забитых на выезде (дома мы сыграли 2–2, а на выезде 1–1). Мы могли побеждать в обоих финалах против «Барселоны» 2009 и 2011 годов. Первый матч играли в Риме. Из-за плохой организации нас поселили в поганой гостинице. Из-за неудобств несколько игроков чувствовали себя не лучшим образом. А в 2011 году на «Уэмбли» «Барселона» поступила мудро, обыграв нас за счет огромного преимущества во владении мячом. Вместо того, чтобы сохранять хладнокровие и придерживаться собственного плана, мы немного запаниковали, из-за чего не смогли проявить свою мощь в обороне. Мы проиграли из-за примитивного животного инстинкта.