Рой Кин. «Второй тайм» Глава 2. Часть 1

Футболисты умны. В раздевалке не было лишней шумихи. Не было «падения империи».

Мы прилетели прямо с западного побережья Америки. Думаю, это был Сиэтл. Мне нравилось выходить на поле в каждой игре, но в этот раз менеджер дал отдохнуть – я был слишком измотан. Мы все были уставшие после перелета. Помню, как сидел рядом с Райаном Гиггзом, и мы посмеивались над некоторыми ребятами на поле.

В предсезонном турне мы играли с лиссабонским «Спортингом», чтобы отпраздновать открытие их нового стадиона, и уже тогда мне удалось увидеть, насколько был хорош Роналду. Он играл за Лиссабон и стоял по позиции против О'Ши. Шизи закончил игру в перерыве в кабинете врача из-за приступа головокружения, его буквально выворачивало. Клуб внимательно следил за Роналду, и я думаю, что они завершили переговоры сразу после игры. Мы стали подшучивать над Шизи, что это именно он стал причиной покупки Роналду, играя как чертов клоун в тот день. Но могу сказать в его оправдание, что Джон был очень уставший после перелета, впрочем, как и все мы.

Роналду прибыл как раз к началу сезона 2003/04, этот парень мне сразу понравился. Хорошо к себе относился и создавал хорошее впечатление. Больше всего поразило, что ему предложили остаться в Лиссабоне еще на один год, на правах аренды, но он отказался и направился в Манчестер. Это было правильное и очень смелое решение, ведь ему было всего семнадцать. Несколько дней я пристально наблюдал, как он тренируется, и моя реакция была: «Этот парень определенно будет лучшим игроком в мире», но я никогда не говорил этого публично, боялся слишком быстро вознести или, наоборот, похоронить игрока.

Роналду выглядел как футболист. Ты смотришь на него и понимаешь это. Зидан выглядит как футболист, Роналду выглядит как футболист. Формы, атлетизм — все было при нем. Даже частичка нужного высокомерия. Его очень часто критиковали в начале пути за манеру слишком быстро сдаваться и падать после отборов мяча. Люди забывали, что ему всего семнадцать. В его годы я играл за молодежную команду «Рокмоунт» в Корке, а не за «Манчестер Юнайтед».

Роналду был изумителен. Самый трудолюбивый игрок в «Юнайтед». Большинство игроков, которых я знал, хорошо работали, но у Роналду был настоящий талант к получению необходимой производительности.

Он был хорош и знал это. Криштиану был крепким парнем. Когда я видел, как кто-то крутится перед зеркалом, думал: «Ах ты, чертов выродок». Но с Роналду такого не было. Не думаю, что когда-нибудь его отражение в зеркале станет важнее игры на поле. Я всегда чувствовал, что футбол является для парня истинной любовью. Его до сих пор критикуют, что он слишком быстро падает после подкатов, и за его поведение после того, как Уэйну Руни дали красную карточку на чемпионате мира 2006 года, где Англия играла против Португалии. Но это заложено в зарубежных игроках, в их стиле игры: добиваться удаления оппонента и получить штрафной или пенальти. Это вполне естественно для них. Если с ними грубо играют возле штрафной — они будут падать.

Все любят историю Газзы (Пол Гаскойн – прим. ред.), может она и трагична, но людям приятно видеть, когда игрок выкладывается на поле, показывая весь потенциал. Роналду часто критикуют, но мне кажется, что люди просто устали от всего этого и понимают, что он заслужил немного доверия. Кто-то считает неудачей, что он появился в то же время, что и Месси, но это позволило Роналду поставить себе цель: «Я хочу быть лучше него».

Молодые игроки приносят новую энергию, у них нет страха, они пробуют новые приемы. Мне было тридцать два года на старте сезона 2003/04, но это ведь не тридцать восемь. Я не чувствовал, что меня могут вытеснить. Но, тем не менее, я понимал, что клуб — это машина, и будут появляться новые Руни и новые Роналду. Когда я был молод, то сам видел, как Брайан Робсон и Стив Брюс покидали клуб. Так что когда вы достигаете такого возраста, всегда помните про дверь на выход. Я ничего не боялся и не чувствовал угрозу. У меня всегда было понимание, что это игра. Вам тридцать два, и вы все ближе подбираетесь к краю скалы. Спортивный психолог, который однажды приехал в «Юнайтед», заявил, что спуск может быть постепенным или «Бам!» — и вы летите с обрыва. Надо просто надеяться, что все произойдет постепенно.

Мой спуск в «Юнайтед» проходил весьма успешно. Я все еще играл, чувствовал себя хорошо. Я не ощущал неловкости. Но уже не доминировал на поле так, как раньше. Есть одна очень хорошая вещь, которая происходит, когда новый топ-футболист приходит в клуб: ты хочешь его впечатлить. Впечатлять тебя — это его работа, но ты не хочешь оставаться в стороне. Вот почему происходит игровой подъем, когда в клуб приходит новый топ-игрок. «Черт возьми, я не хочу, чтобы он думал, что я — кусок дерьма. Я не хочу, чтобы он так думал».

Динамика развития клуба изменилась. Важные игроки ушли. Петер Шмейхель покинул клуб в 1999, и ему оказалось очень сложно найти замену. Мы пробовали Фабьена Бартеза, Марка Боснича, Таиби, Роя Кэррола. Затем у нас был Тим Ховард. Полноценно заменить Шмейхеля нам удалось в 2005 году, когда приехал Эдвин Ван дер Сар.

Я повздорил с Петером, когда мы ездили в Азию в предсезонное турне в 1998 году, сразу после того, как я вернулся после травмы крестообразных связок. Мне кажется, это было в Гонг-Конге. И не обошлось без выпивки.

Мы с Никки Баттом были на прогулке ночью и наткнулись на Петера в отеле. Было около двух часов ночи. Мы перекинулись парой слов: что-то вроде издевок, пытаясь задеть друг друга. Я отправился в комнату Никки взять кое-какие вещи, перекусил сэндвичем и собирался уходить. Петер ждал меня за дверью.

Я чувствовал, что между нами было напряжение все эти годы. По футбольным причинам. Петер иногда выходил из ворот и кричал на игроков, а мне всегда казалось, что он делает это на публику, чтобы на него обратили внимание. Возможно, он делал это, чтобы поддерживать концентрацию, оставаясь в нужной форме. Но это происходило слишком часто, как будто он говорил толпе: «Ну вот смотрите, с чем мне приходится иметь дело!». Я не хочу сказать, что мы ненавидели друг друга, но мы точно не были лучшими приятелями.

Он сказал: «С меня достаточно этого дерьма. Настало время все выяснить».

Я ответил: «Хорошо».

И мы начали драться. Мне казалось, прошло минут десять. Было много шума — Петер большой парень.

Я проснулся на следующее утро, смутно припоминая драку. Я жил в одной комнате с Денисом Ирвином, и мы на несколько минут опоздали на автобус, который должен был отвезти нас в аэропорт. Денис был один из лучших профессионалов, которого можно было встретить, и опоздание на автобус могло запятнать его репутацию, можно было подумать, что его ловили с наркотиками или что-то вроде того. И он начал наезжать на меня.

Помню, я сказал ему: «Кажется, прошлой ночью я дрался».

У меня действительно сильно болела рука, а один из пальцев был выгнут назад.

Менеджер начал возмущаться, когда мы садились в автобус, а все только и говорили про ночную драку в отеле. И тут я начал вспоминать: драка была между мной и Петером.

На протяжении всего полета Петер носил свои солнечные очки. Он ни разу их не снял, хотя на улице не было солнечно.

Мы приземлились. Я не помню где. Когда команда приезжает в новое место для игры, двум игрокам приходится идти на пресс-конференцию. И в этот раз случилась так, что это были я и Петер Шмейхель.

Никки Батт рассказал мне, что происходило той ночью. Батти был судьей нашего поединка. Ему даже дали новое прозвище — Миллз Лэйн, в честь известного боксерского рефери. В любом случае произошло так, что Петер схватил меня, я ударил его головой. Этот бой мог продолжаться бесконечно.

На пресс-конференции Петер снял свои солнечные очки. У него был синяк под глазом.

Ему тут же задали вопрос: «Петер, что случилось с вашим глазом?»

Он ответил, что на тренировке ему попали локтем.

И на этом все. Тур закончился через восемь или девять дней, и никто не вспоминал тот случай, ни игроки, ни персонал. Моя рука перестала болеть, фингал Петера исчез. Но в первый день, как мы приехали на тренировку, тренер позвал нас к себе в кабинет.

Он сказал: «Вы двое дрались».

Фергюсон точно знал, где это произошло. Кажется, даже упомянул двадцать седьмой этаж. Он сказал, что это позор для всего клуба. Сказал, что мы разбудили Бобби Чарльтона, и что Бобби вышел из номера и видел нас.

«Можете ли вы что-нибудь сказать?»

Петер поднял руку:

«Послушайте, я хотел бы извиниться. Это была моя вина. Я ждал Роя в коридоре. Я беру всю ответственность на себя».

На что менеджер ответил:

«Вы что, б***ь, шутите?»

И вышвырнул нас из офиса.

Петер взял на себя всю ответственность из-за драки, которая была хороша. Я восхищался им из-за нее. Но сэр Бобби Чарльтон мог все испортить.

Оглядываясь назад, на огромное количество этапов карьеры, я очень четко помню много событий, но я не могу точно сказать, в каких годах мы выигрывали Лигу. Тем не менее, я никогда не забуду, как мы отняли кубок у «Арсенала» в сезоне 2002/03.

Мы играли на выезде с «Тоттенхэмом» в апреле. На следующей неделе была домашняя игра с «Чарльтоном». На игру со «шпорами» мы добирались на автобусе, через станцию «Стокпорт», потом на поезде до Лондона. В этот день «Арсенал» играл против «Болтона», и нам было необходимо, чтобы они оплошали. Я ехал до отеля «Четыре Сезона» в Манчестере, где мы оставляли свои машины.

Дальше было путешествие на автобусе до станции «Стокпорт». Оно стало одним из самых ярких воспоминаний моей карьеры. «Арсенал» вел два мяча, когда мы садились в автобус, и они опережали нас в таблице. Затем пришли новости, что «Болтону» удалось забить один мяч. Его забил Джоркаефф. А когда мы только приехали на станцию, «Болтон» сравнял счет.

Мы знали, что у нас есть еще игры, которые надо выигрывать — это не было какой нибудь дерзостью или самонадеянностью, но мы скакали, как куча детей, обнимали друг друга, мы знали, что титул наш. Если бы вы были на той станции, то увидели бы мужчин, прыгающих вокруг автобуса.

Еще никогда не было так легко закончить сезон на вершине таблицы. Так говорили про «Ливерпуль» 80-х годов, что у них есть выдвижной ящик, набитый медалями, и их главный тренер, Ронни Моран, говорил: «Можешь взять одну, если считаешь, что ты заслужил это». Выглядело так, что «Ливерпулю» слишком легко даются их победы, но на самом деле я знал, что это было не так. Я наблюдал за ними, когда был ребенком. Смотрел, как они выигрывают все игры. Когда я вырос и стал игроком, понял, что выиграть титул не может быть просто. Надо бороться за успех. Но мы были голодны до побед. Не думаю, что все прошлые победы могли утолить этот голод. Никогда не думал, что мы сможем жить прошлым и выключиться из гонки на год или два.

Настоящим спортсменам всегда мало одной победы или одного трофея. Меня окружали именно такие люди. Мы всегда подталкивали друг друга к новым вызовам. Основной посыл от нашего менеджера и фанатов был простой: «Никогда не расслабляться». Ты что-нибудь выигрываешь — и все, это в прошлом, необходимо двигаться дальше. Наверно, я слишком строг к себе, но никогда не мог в полной мере насладиться победой, я всегда хочу двигаться дальше.

«Арсенал» был хорош. Арсен Венгер всегда изобретал что-нибудь новое. Он создал очень хорошую контратакующую команду. Предыдущая версия «Арсенала» под руководством Джоржда Грэма и Брюса Риоча никогда не отходила от схемы 4-4-2. Они придерживались своих позиций до такой степени, что можно было угадать, где окажется тот или иной игрок. Но теперь под руководством Венгера у них появилась страсть, появилось больше передвижений, больше взаимодействия. У них были Овермарс, Бергкамп, Анри. Они изменили лицо не только «Арсенала», но и всего чемпионата. Скорость, передвижения игроков по разным позициям, отказ от стандартов 4-4-2 — это сделало их превосходной контратакующей командой и очень сложным соперником.

Они могли ужалить тебя очень быстро. Я считаю, что именно «Арсенал» поднял контратакующий футбол на новый уровень. Они так играли не только на выезде, но и дома тоже. В команде были игроки с сильным характером, харизматичные личности. Виейра, Киоун, Кэмпбелл, Адамс, Анри. Тогда у них было преимущество перед нами. Мы должны были совершенствовать свою игру.

Я и Виейра были в самом центре противостояния двух команд. Ни один из нас не хотел сдаваться, и мы стали символами того времени. Твоя позиция на поле в каком-то смысле превращает тебя в характерного персонажа. Я работал с Ли Диксоном и Денисом Ирвином. Два блестящих полузащитника. Но не так много таких опорных полузащитников, которые ведут всю команду. Я думаю, что тот факт, что мы с Виейра играли в центре поля, сделал нас центром событий. Нельзя было лучше подобрать время для нашего противостояния. Наши команды были в прекрасной форме, мы оба любили жесткую игру. Он постоянно раздражал меня, но и я, думаю, делал то же самое. Может, он любил меня. Не знаю. Мне он точно не нравился. Но я точно знал, что он сделает все для своей команды, как и я для своей. «Ты мне не нравишься, но я с нетерпением жду следующей игры».

«Арсенал» становился сильнее, а у нас случился спад. Он был не так заметен на старте сезона.

Мы выиграли четыре из пяти первых игр. Это не высокомерие, это форма, которую от нас все ожидали. Тем более, что мы проиграли «Саутгемптону». Тим Ховард сделал несколько потрясающих сэйвов, но это была его работа.

Ничья с «Арсеналом». Руд Ван Нистелрой не забил пенальти, он попал в перекладину. Виейра удалили с поля, начались какие-то препирания. Игроки «Арсенала» думали, что в этом был виноват Руд. Я прикрывал его в тот день. Гиггзи и Роналду оштрафовали за то, что они превратили игру в диспут, так же, как и нескольких парней «Арсенала».

Мы всегда смеялись над этими сборами и штрафами.

«Надеюсь, это сильно ударит по твоему кошельку».

Гиггзи оштрафовали. А мы все знали, что он сильно не любил этого. Когда я приехал со слушаний по делу Холланда, не было какой-то сочувствия в раздевалке.

«Ох ты ж б***ь, вот это штраф. И как ты собираешься справиться со всем этим?»

Можно сказать, что мы поскользнулись на «Арсенале». Ничья была бы закономерным результатом, если бы не пенальти. Думаю, что победа придала бы нам новый импульс. Я не мог себе представить, что Руд Ван Нистелрой не забьет пенальти, потому что он был превосходен.

В прошлом сезоне, когда «Юнайтед» встречался с «Баварией», и Данни Уэлбэк вышел один на один с вратарем, он промазал. Руд точно не упустил бы такой шанс. Он был превосходным нападающим, который точно знет, как забивать, особенно когда выходишь один на один с вратарем. В таких ситуациях я никогда не сомневался в нем. Другие игроки в такие моменты думают: «И что же, б***ь, теперь делать? Ударить со всей силы? Может, просто перекинуть мяч?». Но когда Руд попадал в такую ситуацию, казалось, что вратаря нет совсем.

У Руда был своеобразный характер. Иногда он был капризным и не нравился мне. Но он был хорошем парнем. Он пропустил полуфинал Кубка Англии из-за травмы, кажется, мы играли против «Арсенала» на «Вилла Парк» в 2004 году. Он пришел утром и сказал: «Я не могу играть. У меня болят колени».

«И что же с тобой случилось?», – спросил я.

Я сам мучился от боли в подколенном сухожилии.

Руд ответил:

– У меня всю ночь болели колени.

– Черт возьми, это же полуфинал.

– Что поделаешь? У меня только одно тело, и я хочу заботиться о нем.

Тогда я подумал, что он просто дурак, но теперь, мне кажется, что дураком был я. Боль в подколенном сухожилии просто убивала меня. Я даже думал, что у меня был разрыв сухожилия. Руд закончил играть в Испании в 39 лет, но по-прежнему выглядел на 21. А я-то думал, что это он идиот.

Я нормально ладил с Рудом. Я хорошо ладил со всеми легионерами. Мне нравилось наблюдать за ними. Хотел бы быть немного похожим на них. Спокойным, как Дуайт Йорк, или умным, как голландец. Я даже ревновал.

Не играть, когда ты травмирован, — это действительно умно. Но я предпочитал думать, что если ты не играешь, потому что не готов на все 100%, — это признак слабости. Мне казалось, что надо быть по-настоящему сильным, чтобы играть с травмой. Но умные парни не хромают в 45 лет. Я же всегда себе говорил: «Никогда не показывай, что тебе больно, просто вставай и играй дальше». Не будь слабаком — играй даже с травмой. Брайан Клафф разрешал играть травмированным игрокам. Только на костылях можно было уйти с поля. То, что тогда мы считали геройством, сейчас кажется просто глупостью.

«Ты можешь выйти на поле?»

Я принимал обезболивающие и играл. Никто не приставлял пистолет к моей голове и не заставлял выходить. Хотел бы я быть похожим в этом на иностранных футболистов. Даже в том, как они относятся к своему клубу. Неманья Видич объявил, что покидает «Юнайтед» в конце прошлого сезона. Он не пытал себя лишними вопросами: «И что теперь они подумают обо мне?» Он просто сказал, что уходит. Иностранные футболисты не стесняются так поступать.

«Я провел здесь два года. С меня хватит».

И так они заканчивают карьеру, набравшись опыта в разных странах.


Глава 1