Он что, прикидывается?
Должен сказать, что как капитан Рой Кин был великолепен практически во всём. Он был лидером на тренировках, относился к ним очень дисциплинированно. Если кто-то работал спустя рукава, то тут же получал нагоняй от Роя. Однажды он устроил собрание, чтобы раскритиковать Даррена Флетчера за разговоры по телефону. Заодно он прошёлся и по паре других молодых игроков, потому что они не занимались в спортзале и не тренировались дополнительно. Это было правильно, потому что молодёжь стала развиваться — это было необходимо. Но на следующий день я зашёл в раздевалку и увидел Роя, разговаривающего по телефону. За то же самое он распекал Флетчера! Я приподнял брови, говоря: «Ну-ну, ты помнишь свои вчерашние слова?» Он смутился и лишь слегка улыбнулся. Наверное, он подумал: «Да, но мне это позволено, потому что я ветеран команды — я заслужил это. А речь моя касалась молодёжи».
Я очень сожалею о том, что не удалось поиграть с Роем в его лучшие годы. Когда я пришёл в клуб, он всё ещё был топ-игроком; он знал игру и по-прежнему диктовал её своим стилем во множестве матчей, но уже не был на пике.
В своей книге Фергюсон упоминает, насколько хорош был Рой как игрок, а потом отмечает, что он также мог быть очень суров с людьми: «Самая жёсткая часть тела Роя — это его язык». Это правда, в раздевалке он часто срывался на кого-нибудь, особенно на Олли, Джона О’Ши и Флетчера. Думаю, в этих троих он видел частичку себя, в частности, в Шизи и Флетчере. Эти молодые парни приехали из других стран, и Рой не хотел, чтобы они деградировали или же почивали на лаврах.
Помню одного игрока, Майкла Стюарта. Молодой полузащитник из Шотландии, очень одарённый, у клуба были на него большие планы. Однажды после тренировки Майкл снимал бутсы, а Кин подошёл к нему и сказал: «Я уже вижу, что ты один из тех, кто через пару лет окажется в каком-нибудь „Аккрингтон Стэнли“ или вообще в любительской команде. Там ты будешь рассказывать товарищам, как сидел в раздевалке вместе с такими игроками, как Рой Кин или Руд ван Нистелрой, вместо того, чтобы быть тут и играть с нами». После этого юнец сломался — это было видно невооружённым взглядом. В дальнейшем Майкл сделал неплохую карьеру в Шотландской Премьер-Лиге и даже выступил за сборную Шотландии.
Да, иногда Рой бывал очень резок. Я помню, как он высказался по поводу меня после того, как мы проиграли в финале Кубка Лиги «Ливерпулю» со счётом 2–0. Она орал на всех, а потом повернулся ко мне: «30 грёбаных миллионов? Что ж, пока ты вообще их не оправдал». Я подумал: «А чего он до меня-то докопался?» И ответил что-то типа: «Да-да, болтай-болтай, ты только это и делаешь». А Рой продолжил орать: «Как, чёрт возьми, вообще можно проиграть таким, как эти, из „Ливерпуля“?»
Меня подобные случаи не волновали. Не вижу ничего плохого в конфронтации в раздевалке — это лучше, чем отмалчиваться. Если не можешь с этим справиться — уходи. В детстве мы с братьями постоянно орали друг на друга. В «Вест Хэме» на тренировках случались драки; правда, когда я играл за «Лидс», у нас была молодая команда, поэтому взрывоопасных ситуаций было не очень много.
Когда я перешёл в «Манчестер Юнайтед», оказалось, что тут всё более напряжённо. Постоянно возникали стычки и конфликты. Роналду и Руд ван Нистелрой чуть не надавали друг другу по физиономиям из-за того, что Криштиану не навешивал. В тот период Руд был очень разочарован. Команда была в переходной стадии и уже пару лет ничего не выигрывала. Один раз он и меня хотел побить. Это говорит о том, как много значила для него игра. Мы с Рудом хорошо ладили, но в тот момент он просто был разъярён. Руд был действительно разочарован и вскипел. Он свалил Роналду с ног на тренировке, после этого я его пнул. Потом мяч снова попал к нему, и я слегка дал ему по ахиллам. Он развернулся и попытался ударить меня.
Я отскочил и сказал: «Давай, продолжай в том же духе, в следующий раз не промахнись!». А потом тренировка закончилась, мы пришли в раздевалку, и Руд был абсолютно спокоен. Это и есть профессионализм. Никто не точил зуб ни на кого, не было долгих обид. Мы все вместе смеялись, вспоминая наши стычки.
Но Кин мог потерять контроль. Даже на встречах с боссом он был довольно самоуверен. Он заявлял: «Мне плевать». Честно говоря, то знаменитое интервью для клубного канала, из-за которого его потом выдворили из клуба, было вполне мягким по меркам Роя. Когда я посмотрел его, то подумал, что я слышал вещи и пожёстче. Просто до этого он не устраивал ребятам публичные головомойки. В то же время я, как и тренер, подумал: «Если тебе, как капитану, как профессионалу, есть, что сказать игрокам, то говорить это через прессу и СМИ — неправильно. Если тренер хочет сделать это — пусть делает. Это его прерогатива. Если ты один из игроков, не думаю, что ты имеешь на это право, капитан ты или нет». Но Рой был непреклонен: «Я могу это говорить кому угодно. И я бы сделал это снова».
Когда он покинул клуб, можно было наблюдать, как раскрываются личности Флетчера, О’Ши и Уэса Брауна. Словно им дали дышать. Они выросли и расцвели. Мы продолжили наш успешный путь, а эта троица внесла в это важный вклад.
Когда Рой ушёл из «Манчестер Юнайтед», его видели некой «темной личностью». Однако когда он стал появляться на телевидении, все увидели, что у него хорошее, тонкое чувство юмора. Не всегда удавалось понять, что у него на уме, вот это досадно. Я иногда думал: «Он что, притворяется?» Он мог прийти мрачнее тучи, и ты сразу думаешь — вот дерьмо, наверное, скоро он на ком-нибудь сорвётся. Но чаще всего он отпускал шуточки. В те времена у нас в раздевалке было весело, и Рой в этом участвовал. Если кто-то давал повод для насмешки или был смешно одет, то Рой тут же пользовался ситуацией. С другой стороны, он и в свою сторону шутки понимал. Он постоянно издевался над теми, кто делал фото-сессии и подобные вещи. Рой говорил: «Ты же футболист, что с тобой?» А однажды кто-то принёс журнал, где Кин рекламировал то ли «7up», то ли бутсы «Diadora» — и тут же на него набросился Гиггз. Кину оставалось только отшучиваться.
Я был удивлен увидеть его на ТВ в качестве эксперта, потому что я помню, как он смеялся над теми, кто идет на телевидение после завершения карьеры. Он даже отключал звук, чтобы не слушать их! Я думал: «Когда этот парень завяжет с футболом, его никто больше не увидит». А потом он начал появляться на телевидении каждую неделю, показав другую грань своего характера.
Так что он не был постоянным Мистером Нытиком, просто такой уж у него нестабильный нрав: в характере у него и Джекилл, и Хайд. То и дело он мог взорваться из-за совершенно обыденных вещей. И ты его не раскусишь. Временами я думал: «Он что, прикидывается?» Я так и не смог понять его мотивации.
Рой мог быть восхитителен. Я помню ту известную игру против «Арсенала» на «Хайбери». После предматчевой разминки Патрик Виейра ударил Гари Невилла, когда тот уходил с поля. В раздевалке Гари сказал: «Чёрт, этот хрен только что ударил меня». Все обернулись: «О чём это ты?» — «Да этот грёбаный Виейра только что меня ударил, когда я с поля уходил!» Все ребята завелись. Мы думали: «Такое ему с рук не сойдет!» А Рой ничего не сказал. Зато когда мы стояли в тоннеле, он просто взорвался на Патрика, и камеры засняли всё это. Сейчас всё это уже легенды и фольклор, но взгляните на ситуацию с психологической точки зрения: тот матч мы уже никак не могли проиграть. Мы выиграли 4–2. Это была отличная сторона капитана — Рой брал на себя полную ответственность.